* * *
Если Вы думает, что гробы в Москве продаются в магазинах, как колбаса или хлеб, то глубокого ошибаетесь. В столице нашей родины гробы выдают только по справке об умершем. И никак иначе.
Никакие увещевания и даже официальные письма из сербского посольства с заверениями, что данный предмет нужен исключительно для благих целей, не могли сломить сопротивления наших чиновников от смерти. Не помогли даже взятки и звонки уважаемых людей. О, как! Что вообще было из ряда вон выходящим случаем. В любой другой раз и в другом месте можно было бы даже порадовать за неподкупность наших слуг государства, но сейчас это вызывало только раздражение.
И наводило на нехорошие мысли.
Только за несколько часов до начала митинга, я, наконец, сообразил, что надо сделать, и выехал за кольцевую дорогу. Как будто в другую страну попал. На первом же попавшемся кладбище, даже не спросив никаких документов, мне состругали вполне сносную домовину и, что самое удивительное, когда узнали, для чего мне она была нужна, не взяли денег.
Вот уж действительно Москва — не Россия.
Доставка гроба к месту проведения митинга также прошла без осложнений. Ни один милиционер не поинтересовался, куда едет черный гроб на крыше белой девятки, специально нанятой для такого случая.
Хотя, если честно, это было редкое зрелище. Черный гроб проплыл над крышами иномарок по Садовому кольцу, по Котельнической набережной и, наконец, остановился возле толпы сербов, которые слушали оратора напротив Британского посольства.
Гроб под дружные аплодисменты сняли с крыши машины и, передавая от одного к другому, на вытянутых руках перенесли к подножию митинга. В конце концов, гроб опустился на землю перед Британским посольством. На гроб тут же вскочил какой-то молодой серб и начал танцевать на нем джигу и выкрикивать антиамериканские лозунги, что-то типа: «Мы вас всех в этот гроб загоним!» Потом на нем сожгли американский и зачем-то английский флаг. Потом снова стали прыгать и танцевать.
В общем, все было достаточно весело, патриотично и бесполезно.
Потому что ворота перед посольством были плотно закрыты, а окна зашторены. И сидящие внутри здания люди, если там вообще кто-то был, наверняка, воспринимали события за стенами посольствами точно так же, как их коллеги из сербского посольства, то есть как срежессированное шоу, и видели только то, что показывали им телекамеры, ведущих телеканалов мира.
Чтобы ужас происходящего коснулся их сердец, нужно было, чтобы гроб преодолел эту невидимую линию, которая разделяла сейчас нас, и вошел в их дом напрямую. Но это-то как раз и было запрещено.
Гроб оказался крепким. Он выдержал еще примерно человек десять, причем во время финальной части на нем танцевало сразу трое сербов.
Время, отведенное для митинга, закончилось, и все начали законопослушно расходиться. Гроб остался сиротливо лежать на тротуаре перед воротами посольства. Возле него покрутилось еще несколько операторов, снимая его с разных ракурсов. Ну да, конечно, одиноко стоящий гроб перед чопорным английским посольством картинка для телевизора что надо.
Я, наконец, заметил Светлану. Она сидела за рулем легкового автомобиля, стоящего на обочине, и с кем-то разговаривала по рации. Мобильных телефонов тогда еще не было. Подошел к ней, спросил, что будем делать дальше?
Она сказала, что вызвала микроавтобус из посольства. Он сейчас подъедет, и мы погрузим в него гроб. Она сказала мне, что гроб всем очень понравился, и они его обязательно используют во время следующего митинга.
Подъехала «Газель». Из нее вышли какие-то хмурые и неразговорчивые ребята. Стали грузить гроб. К ним подошла Светлана, поинтересовалась, кто они? Один из грузчиков кивнул головой в сторону водителя. Водитель оказался очень разговорчивым хохлом, который на самом деле ничего не знал, но сказал, что ему приказали подъехать и забрать эту штуковину. Светлана крикнула мне, что все нормально. В посольстве наняли специальных грузчиков. Светлана сказала хохлу, чтобы он ехал за ее машиной. Тот согласно кивнул головой. Я сел на сидение рядом со Светланой.
