Не возражал, даже когда смысл статьи за моей подписью менялся с точностью до наоборот. Ну и что!
Ведь редактора лучше знают, как надо писать. Так надо!
Ведь мы дышим с ними одним воздухом…
* * *
Фонтаны. Уже работают. И кафе тоже. Может зайти? Выпить чашечку кофе. Поболтать с официантками. Неплохая мысль. Тем более, что в музее сейчас все равно никого. Да и жара. Кондиционеров до сих пор так и не поставили.
Захожу. Заказываю кофе.
* * *
Итак, Рензо Грейси! Даже отсюда через зелень сквера мне кажется, что я вижу этот веселый бразильский флаг. И слышу, как он колышется на ветру.
Откуда он появился в моей жизни?
Это началось, когда в кинотеатрах начался показ первого российского боевика «По прозвищу Зверь». В этом фильме герой впервые за долгие годы, наконец, побеждает всех своих врагов. Фильм заканчивается «хеппи-эндом».
И у меня вроде бы все тоже началось налаживаться. Меня взяли в штат. Правд, я давно понял, что воздух в редакции уже явно несвежий и смочен освежителями.
Но ведь и в душной комнате можно как-то жить. Правда? Ну, там. Пообжиться, пообтереться, самому измазаться — и ничего, можно жить, даже улыбаясь.
Редактор отдела предложила мне сделать небольшой материальчик из раздела «Светской хроники». Что-то об открытии танцевального клуба. Менеджер клуба намекнул, что готов заплатить мне за то, чтобы материал вышел. Я ответил, что выйдет материал или не выйдет, это не в моей власти, договаривайтесь с редактором, но если после выхода отблагодарите, то будет неплохо. Дело было как раз накануне Нового года. Деньги были нужны.
Материал вышел. Менеджер приглашает меня к себе в клуб и вручает сто долларов. Говорит: «Спасибо! Рад был сотрудничеству. Надеюсь на продолжение». И прочее бла-бла-бла. Ну что ж, спасибо и Вам. Кладу «баксы» в карман и ухожу.
В голове вопрос: «Что делать с деньгами?» И три варианта ответа: оставить себе, отдать редактору, поделиться с редактором.
На следующий день прихожу в отдел и… в коридоре нос в нос сталкиваюсь с менеджером клуба. Он как раз выходил из кабинета редактора. Поздоровались. Поздравили друг друга с «наступающим». И разошлись. А я застыл перед дверью как вкопанный. А что он там делал? Благодарил редактора. Это понятно. А про меня сказал? В кармане сразу как-то стало жарко. Доллары — как раскаленные угли. Конечно, надо было сразу достать их из кармана и отдать ей. Пусть сама делает с ними, что хочет.
Но в моей жизни мне не так часто давали взятки. И вообще, если честно, такое случилось со мной в первый раз.
Жизнь редакции это постоянно бурление. В общем, я вошел в кабинет вместе с еще одним корреспондентом. И при нем доставать доллары было как-то не удобно. Он ушел и тут же зашел другой. И так весь день. Потом началась корпоративная вечеринка. Тогда еще в МК танцевали на столах. Было весело. Я решил, что, наверное, надо сделать подарок редакторше. Но меня попросили что-то принести, потом еще куда-то послали.
А потом я решил, что ничего страшного. Менеджер ведь отблагодарил лично редактора и отдельно меня.
Значит, это мои деньги — и я могу делать с ними все что угодно. И я купил на них памперсы для сына. На все сто долларов.
* * *
Принесли кофе. Расплачиваюсь, чтобы была возможность сразу встать и уйти. Звоню Марине.
Я беру в руки телефон и набираю телефон Марины совершенно машинально. Почему ей? А не Ольге? Кто бы знал? Допельдон! Что это? Я ведь должен был позвонить Ольге? Ведь это она тогда накрывала на стол в протопленной избе. Она была рядом со мной, когда я разговаривал под водочку с Рензо.
Но нет, я звоню Марине и кричу ей в трубку о том, что только что увидел рядом с институтом бразильский флаг. Я пытаюсь объяснить ей, что это означает, но путаюсь в объяснениях.
Марина, которая всегда требует, чтобы я четко излагал свои мысли, как будто не замечает этого. Она выслушивает меня, потом как всегда обстоятельно интересуется тем, как прошли съемки, как мое настроение. Потом рассказывает о своих делах. Мы болтаем минут десять или пятнадцать по телефону, пока, наконец, не устаем от разговоров и договариваемся пообедать в нашей шашлычной.
