— А вот это вы знаете? — спросила она. — «Мы — ржавые листья на ржавых дубах... Чуть ветер, чуть север, и мы облетаем. Чей путь мы собою теперь устилаем? Чьи ноги по ржавчине нашей пройдут? Потопчут ли нас трубачи молодые? Взойдут ли над нами созвездья чужие? Мы — ржавых дубов отлетевший уют...» Нравится?
— Нравится. А кто это? — Я подумал, что она удивительно красивая.
— Багрицкий.
— А мы кто? Мы трубачи или мы листья?
Я поднял голову и увидел Нюру. Она кружилась с Лешкой недалеко от нас. Лешка подмигнул мне.
— А вот это? «Я как-то вынес одеяло и лег в саду, а у плетня она с подругою стояла и говорила про меня... К плетню растерянно приникший, я услыхал в тени ветвей, что с нецелованным парнишкой занятно баловаться ей...» Как?
Я подумал, что эти стихи она прочитала специально.
Мы опять танцевали. На этот раз танго. Я, конечно, попросил, чтобы она поучила меня танцевать. Я всегда просил об этом девушек, с которыми хотел познакомиться. Она сказала, что попробует. Впереди почему-то все сбились в кучу. Поднялся крик. Оказалось, что какой-то парень хватил лишнего и сбивал всех с ног. Меня это возмутило. Я сказал Ире, чтобы она посидела, а я выведу его.
— Зачем?
— Ну, я понимаю так: если люди танцуют, зачем же хулиганить?
— А разве он вам мешает? — Она наклонила голову и посмотрела мне прямо в глаза.
— А чего он толкает?
— Но меня же он не толкает.
— Ну все равно это непорядок. Я его выведу.
Она пожала плечами.
— Это не по-мужски.
— Почему?
— Мало ли что тут произойдет!
Она посмотрела на меня, улыбаясь. У нее были очень хорошие, веселые глаза. Я подумал, что, наверное, она права. Лучше мне быть с ней, чем выворачивать кому-то руки. Я снова увидел Нюру. Она специально танцевала возле нас и рассматривала Иру. Лешки с ней не было. Наверное, она ему что-то сказала и обидела.
— Это ваша знакомая? — спросила Ира.
— Да, это из нашего цеха.
— Вы работаете на заводе? На этом?
— Да. А что?
— А кем?
— Токарем.
— И у вас большой разряд?
— Четвертый.
— Она, наверное, ревнует?
— Откуда я знаю? Мы просто знакомые. Станки рядом.
Неожиданно я увидел, что Нюра совсем некрасивая: маленькая, лицо бесформенное, рот, глаза, нос — просто для порядка. И платье к ней не шло, и туфли были большие, на толстом каблуке, и на руках до самых локтей веснушки.
Мы были где-то посреди зала, и я заметил, что к нам пробирается Лешка. Лицо у него было злое.
— Это товарищ. Я только на минутку, — сказал я Ире.
— Ну конечно. А мне можно пока танцевать?
Я повернулся к Лешке. Показал глазами на Иру.
Он провел рукой по горлу. Я сказал Ире, что сейчас приду. Мы прошли с Лешкой через зал. Лешка рассказал, что какая-то стильная вша украла с нашей спортивной выставки серебряного конькобежца.
— Я видел его. У него галстук с пальмами, — сказал Лешка.
Мы нашли этого парня в вестибюле. Он стоял, облокотившись на перила, и разговаривал с девушкой. Рядом с ним были еще двое, и точно такие же: на головах проборы, галстуки чересчур броские, брюки чересчур узкие, ботинки новые. Рожи розовые и нахальные. Лешка отозвал его. Мы стали подниматься наверх. Втроем. Те двое стали подниматься следом.
— Ну, вы, хлопчики, чего? — спросил в галстуке с пальмами.
— А мы ничего. Мы поговорить, — сказал Лешка. — Мы же свои.
У нас был план: привести его к выставке и там обыскать. Я чуть отстал. Те двое приблизились ко мне.
— А вы чего? — спросил я. — Вы себе идите.
— А он вам зачем? — спросил одни.
— А так, поговорим о том о сем, про погоду...
Один был возле меня очень близко. Он схватил меня за плечо и замахнулся. Я ударил его раньше. Он закрылся руками. Другой кинулся вниз. В галстуке с пальмой повернулся, посмотрел и бросился наверх. Мы с Лешкой за ним. Сзади никто не бежал. Те двое пропали. Мы вбежали на третий этаж. Дверь в противоположном конце коридора была закрыта. «Галстуку» деваться было некуда. Он рванул дверь и так и остался стоять. В коридоре горела одна лампочка и было темно. Мы подошли.
— Ну чего, ребята, на самом-то деле?
— Не придуривайся! — Лешка придвинулся к нему вплотную. — Фигурку брал?
— Да вы что?
— Обыщем.
— Вот эту, что ли? — Он достал из кармана конькобежца. — Так она ж ничья!
