Я сделал паузу; чтобы закурить, и между делом бросил взгляд на Уорвика. Тот был явно потрясен. С его лица не сходило выражение блаженного ликования, когда он слушал эту сенсационную трагическую историю про некогда знакомого человека.
— Откуда вам все это известно? — спросил он.
— От самого Грегори, — ответил я, задувая огонек спички. — Мы с ним довольно часто виделись, после того как он объявил охоту на свою жену.
— А Мендингем? — с нажимом спросил Уорвик.
— Именно это-то и позволило ему получить хотя бы какую-то наводку. Мендингэм не показывался в тех местах, где обычно бывал, а когда они всё же встретились, выглядел каким-то рассеянным и неуверенным. На мысль о случившемся Грегори натолкнуло то обстоятельство, что Мендингэм ни разу не упомянул Мойру, хотя раньше неизменно расспрашивал о ней и постоянно подшучивал над их парой — красавицей, вынужденной пребывать в обществе зверя Грегори. Тогда Грегори подрядил сыщика, ну а конец был весьма банален: новоявленная парочка жила в небольшом уединенном коттедже в Нью-Форесте.
Уорвик сделал большой глоток из своего бокала.
— Да что вы все кудахчете, переходите к делу, — резко проговорил он, ставя бокал на стол. — Можете опустить все эти истории про поиски — я всегда найду их подробное описание в любой подшивке газет, предназначенных для любителей «клубнички». Как маленькая девочка, которая держит в руках новую книжку, я хочу поскорее узнать ее конец.
В тот самый момент вся та скудная симпатия, которую я питал к Уорвику, вообще улетучилась. Он просто изнемогал в ожидании ужасов, и это вызывало во мне отвращение. Между тем настал мой черед улыбнуться.
— Зря вы будете искать в газетах, — довольно ядовито сказал я. Никакого бракоразводного процесса не было. Хотя именно с этого времени и начались основные события. После истечения положенного срока Мендингэм и Мойра вступили в законный брак и даже начали поговаривать о том, чтобы перебраться в город.
— А Грегори? — стремясь поскорее добраться до самой сердцевины этой истории, Уорвик мобилизовал всю свою сноровку и быстроту.
— Грегори, — медленно продолжал я, — постепенно превращался в затворника. Он перестал появляться в клубе, продал права на аренду дома, вместо которого приобрел ветхое строение на барже, стоявшей в малоизвестном и редко посещаемом затоне Темзы. Там он и прозябал, раз в неделю закупая в близлежащей деревне продукты, и продолжал работу над своим главным опусом отчетом о путешествии на Борнео. С точки зрения этнологии этот его труд до сих пор никем не превзойден.
— Вы что, читали его? — выстрелил вопросом Уорвик.
— Разумеется. После этого я на некоторое время практически потерял с ним всякую связь, тогда как счастливая парочка периодически попадалась мне на глаза. Мойра была просто без ума от Мендингэма. Затем я как-то услышал от Грегори, что он собирается за границу. Я пригласил его отобедать со мной накануне отъезда, но он отказался, и с тех я его не видел, вплоть…
И снова удар грома заставил меня вздрогнуть, отчего я чуть не выронил свой бокал. Уорвик же не мог скрыть нетерпения.
— Совершенно точно установлено, что он купил билет до Конго, продолжал я, — но вот выехал ли он туда — это уже другой вопрос. Насколько было известно мне и некоторым другим людям, проявлявшим интерес к его судьбе, он попросту окунулся в волны безбрежной хандры.
— Эгоист, лелеющий свою печаль, — фыркнул Уорвик. — Что за кончина для великого ума! Но какое отношение ко всему этому имеет Мендингэм?
Его дьявольская настойчивость определенно действовала мне на нервы.
— К этому я и перехожу. Только ради Бога — не перебивайте. Спустя примерно три месяца после предполагавшегося отъезда Грегори за границу Мендингэм исчез.
— Вы хотите сказать — умер?
Я гневно посмотрел на него.
— Нет! Не хочу! Я сказал — исчез. Как-то утром вышел из дома и с тех пор его никто не видел.
— Никто и никогда? — казалось, глаза Уорвика вылезут из орбит от чрезмерного напряжения.
— Никогда — до тех пор, пока я не обнаружил, где он находится, медленно ответил я. — Или, если выражаться точнее, нашел то, что от него осталось.
