– Где живет ваш старшой? – Влад поймал за шиворот мальчишку, который, кажется, собирался дать деру.
– Я не знаю! Дяденька, только не бейте! – взвыл пацан.
– Буду бить, – пообещал Влад. – Может быть, я тебя даже прибью, если ты мне сейчас же, вот прямо сию же минуту, не скажешь номер мобильного этого мудака.
– Есть, есть телефон! – Мальчишка обрадовался так сильно, что Владу даже стало немного совестно за то, что пугает дите несмышленое.
Телефон старшого не отвечал.
– Напился, наверное, – пробормотал паренек и опасливо покосился на Влада.
– За два часа напился? – усомнился тот.
– Так Маркович у нас запойный, ему и получаса хватит.
– Домашний телефон у него есть? Диктуй номер.
Трубку сняли почти сразу, после первого же гудка.
– Ну? – гаркнул раздраженный женский голос.
– Мне бы Марковича.
– Мне бы тоже! Как увидишь эту тварюгу, так и передай, что домой он может не возвращаться!
– А где я могу его увидеть? – осторожно поинтересовался Влад.
– Знамо где, в забегаловке этой вонючей. Всю получку, гадина, там оставил…
– Что за забегаловка, мать?
– А пошел ты…
Влад не стал слушать, как мадам подробно и обстоятельно описывает маршрут, по которому ему стоит пойти, отключил связь, посмотрел на притихшего мальчишку, спросил:
– Ты здешние злачные места хорошо знаешь?
Тот неуверенно кивнул.
– Тогда вперед!
– Куда?! – взвыл мальчишка.
– С песнями и плясками по винным погребкам.
– Не, я не могу, я на хозяйстве.
– На хозяйстве мы вон ее оставим, – Влад кивнул на жующую жвачку Дарину.
– Меня?! – От возмущения та перестала жевать. – Нет, я тут не останусь!
– Ну, дорогая, – Влад пожал плечами, – выбирай: или посидеть тут, журнальчики полистать, или таскаться с нами по всему городу.
Аргумент был убийственным, и Дарина сдалась почти без боя.
– Вперед. – Влад легонько подтолкнул парнишку к выходу из мастерской.
Старшой Маркович нашелся в пятой по счету забегаловке. Судя по мутному, расфокусированному взгляду, мужик был уже изрядно пьян. Не разводя церемоний, Влад схватил его за шкирку, выволок на свежий воздух, встряхнул и заорал, глядя прямо в бесстыжие зенки:
– Эй! Где ключи от грузовика?
Маркович удивленно икнул, но, похоже, совершенно не испугался. Видимо, алкоголь добавил ему мужества. У Влада так и чесались руки надавать как следует этому гаду по рыжей морде, но, здраво рассудив, он посчитал это решение неконструктивным. Никакой другой пользы, кроме морального удовлетворения, избиение старшого не принесет. Надо попытаться как то привести его в тонус.
Вдвоем с мальчишкой они кое как дотащили вяло сопротивляющегося и порывающегося затянуть песню мужика до автосервиса. План Влада был прост и жесток одновременно. Он усадил пропойцу спиной к стене и принялся поливать водой из шланга. Вода была не то чтобы ледяной, но однозначно бодрящей. Экзекуция продолжалась минут пять и сопровождалась жалобными воплями пополам с семиэтажным матом старшого. Некоторые словесные обороты были такими затейливыми, что даже Влад, всякого наслушавшийся за свою гастрольно кочевую жизнь, проникся уважением к устному народному творчеству соотечественников. Где то на седьмой минуте словесный фонтан иссяк, и Влад сделал напор воды поменьше.
– Выключи! – взмолился мужик.
– Где ключи?
– Какие ключи?
– От грузовика.
– Да тута они, на стене в подсобке висят! На кой ляд мне дома ключи от чужой машины?!
– А почему мой джип до сих пор без колес?
– Не успел.
Влад включил напор на максимум – струей воды хлестнул по наглой рыжей морде.
– Значит, нажраться до поросячьего визга ты успел, а машину до ума довести не успел?
– Сделаю! Вот прямо сейчас все сделаю! Только выключи и и!
Влад перекрыл кран, но для острастки шланг из рук не выпустил и велел мальчишке:
– Ну ка, сгоняй за ключами.
Сам присел на корточки перед фыркающим и отплевывающимся от воды мужиком, спросил ласково:
– Разойдемся по хорошему? А, Маркович?
Тот энергично закивал.
– Тогда пошли колеса менять.
– Мне бы переодеться. Холодно же.
– Ничего, начнешь работать, согреешься.
Прибежал мальчишка с ключами, протянул Владу, спросил заискивающе:
– Дяденька, можно я домой пойду?
Влад посмотрел на часы и присвистнул – как быстро время то летит! Почти одиннадцать, а тут работы еще – конь не валялся.
