Музыка закончилась неожиданно. Влад только только начал входить во вкус, когда Юлька Сивцова не терпящим возражений голосом объявила:
– К черту танцы! Надоел этот детский сад! Хочется азарта и адреналина!
– И что ты предлагаешь? – спросил он, убирая руки с талии Савельевой.
– Не знаю, – Юлька капризно пожала плечами. – Придумайте что нибудь, вы же мужчины.
– А я уже придумал! – Жуан хитро сощурился. – Бильярд!
– Бильярд? – разочарованно протянул Эйнштейн. – Не, я пас.
– А что, это идея! – оживилась Юлька. – Люблю смотреть, как мужчины играют на бильярде. – Ворон, ты как, не против?
– Я не против. – Влад посмотрел на часы – время перевалило за полночь. Надо же, а он и не заметил.
– Тогда берем горючее и топаем в бильярдную! – скомандовал Жуан.
У Влада было правило – никому и никогда не завидовать, во всяком случае, стараться не давать воли этому гадкому чувству, но у Жуана было кое что покруче дорогих часов, кое что, чему он завидовал даже не белой, а черной завистью. Набор для игры на бильярде: выписанный из самой Неметчины стол, стройные ряди киев, разномастные шары. Играть на бильярде любил Димкин отец, ну и Димка, разумеется, у него кое чему научился. А Владу приходилось тренироваться во Дворце культуры, где по субботам за облезлым столом с истертым до дыр буро зеленым сукном резались в русскую пирамиду суровые дядьки с внушительными пивными животами и неистребимой тоской в глазах.
Сначала он просто наблюдал за чужой игрой, а когда дядьки привыкли к наглому пацану, отважился и сам сыграть. Конечно, его разбили в пух и прах, но Иван Савельевич, негласный предводитель бильярдного братства, сказал, что со временем из него может выйти толк, и даже согласился показать парочку профессиональных приемов.
В общем, спустя полгода регулярных тренировок Владу удалось таки положить на лопатки Жуана. С тех пор между ними велось негласное соревнование, в котором с переменным успехом побеждал то один, то второй.
Иногда «погонять шары» изъявляла желание Юлька. Играть у нее получалось не очень хорошо, зато позы у бильярдного шара она принимала весьма эффектные, во всяком случае, для мужского глаза.
– Все как всегда? – спросил Влад, обходя стол по периметру. – Играем на деньги?
Жуан отрицательно мотнул головой:
– Не, на деньги неинтересно. Сегодня же такой вечер особенный, значит, и ставки должны быть особенными.
– Например?
– Ну, может, на желание?
– На желание?! – Юлька стала между ним и Жуаном, погладила зеленое сукно. – На желание – это несерьезно, мальчики.
– У тебя есть идея? – Жуан подался вперед.
– Есть, – она кивнула, искоса посмотрела на Савельеву и сказала: – Варя, я забыла в гостиной мартини. Может, принесешь, а? Заодно и себе шампанского бы захватила.
Прежняя Савельева непременно почувствовала бы в этой просьбе подвох, но сейчас Варька была слегка пьяна и от этого глупа и доверчива. Юлька подождала, когда за ней закроется дверь, и только потом заговорила:
– Мальчики, предлагаю запредельную ставку. – Она задумчиво побарабанила пальцами по столу. – Я же вам нравлюсь, ведь так?
Они синхронно кивнули – отрицать очевидное было глупо.
Юлька удовлетворенно улыбнулась:
– В таком случае, думаю, победитель не будет возражать, если в качестве главного приза ему достанусь я?
– В каком смысле? – спросил Жуан придушенным от волнения шепотом.
– В том самом смысле, Димочка, – Юлька потрепала его по загривку. – Хочу принадлежать победителю, – она перевела взгляд на Влада.
Тот нервно сглотнул. Да, лихо развиваются события, ничего не скажешь.
– Кто нибудь против? – спросила Юлька и кокетливо поправила сползшую бретельку.
– Нет, – ответили они хором.
– Я так и думала, только у меня есть одно условие.
– Любой каприз прекрасной дамы! – расплылся в улыбке Жуан.
– Я люблю победителей и терпеть не могу побежденных. – Юлька понизила голос до шепота: – Мое условие: победитель проведет эту ночь со мной, а проигравший – с Савельевой.
В воцарившейся тишине было отчетливо слышно, как Юлькины коготки царапают сукно стола.
– А это в каком смысле? – первым в себя пришел Жуан.
– В том самом.
– А если она не захочет?
