– А ее брат?
– Маленький Росс? Тоже наших рук дело. Прискорбно об этом вспоминать, господин Холмс, но он сам напросился. Парень зарвался, и мы обошлись с ним так, чтобы другим было неповадно.
– Большое спасибо. Все именно так, как я и думал.
Гендерсон снова засмеялся, но добродушия в его взгляде не было и в помине.
– Вы крепкий орешек, господин Холмс. И наверное, все это просчитали.
– Конечно.
– А когда эта старая плутовка послала вас сюда, вы догадались, что она подсадная утка?
– С гадалкой говорил мой друг, а не я. Полагаю, вы заплатили ей за предсказание?
– Такой позолоти ручку, дай хоть шесть пенсов – она сделает все, что нужно.
– В общем, эту ловушку я ждал.
– Давай заканчивать, – вдруг вмешался Брэтби.
– Погоди, Джейсон, еще не время.
На сей раз я и без Холмса догадался, чего мы ждали. Это было очевидно. Когда мы поднимались по лестнице, в тире было много народа и внизу беспрерывно шла стрельба. Но сейчас оттуда не доносилось ни звука. И убийцы ждали, когда ружейная трескотня возобновится. На два выстрела наверху никто не обратит внимания. Убийство – это самое жуткое преступление, на какое способен человек, но хладнокровное и расчетливое двойное убийство показалось мне особенно злодейским. Я все еще сжимал свою руку. Она совершенно онемела, но я все-таки поднялся на ноги – я не приму смерть от этих убийц, стоя на коленях.
– Можете положить оружие на землю и сдаться прямо сейчас, – заявил Холмс. Он был абсолютно спокоен – неужели с самого начала знал, что нам предстоит встреча с этими головорезами?
– Что?
– Сегодня обойдется без убийств. Тир закрыт. Ярмарка закончилась. Разве не слышите?
Я вдруг понял, что шарманка смолкла. Люди, видимо, разошлись. За пределами этой пустой и заброшенной комнаты царила тишина.
– И что с того?
– Я не поверил вам при нашей первой встрече, Гендерсон. Но тогда было важно клюнуть на вашу уловку – понять, что у вас на уме. Неужели вы решили, что я споткнусь на том же месте второй раз?
– Оружие на землю! – раздался грозный окрик.
Следующие несколько секунд события развивались с невероятной быстротой, я даже не смог их осмыслить. Гендерсон выхватил револьвер, намереваясь выстрелить либо в меня, либо куда-то мимо меня. Это так и осталось тайной – нажать на спусковой крючок ему было не суждено. В ту же секунду загремели выстрелы, револьверные дула засверкали белыми вспышками – и Гендерсона буквально сшибло с ног, а из головы брызнул кровавый фонтан. Его помощник, известный как Брэтби, резко обернулся. Едва ли он собирался стрелять, но он был вооружен, и этого оказалось достаточно. Одна пуля ударила его в плечо, другая в грудь. Его отбросило назад, он вскрикнул, и мой револьвер вылетел из его руки. Трость загромыхала по деревянным половицам и куда-то укатилась. Он был жив. Сопя и всхлипывая от боли и потрясения, он рухнул на землю. На миг наступила пауза, и тишина была не менее ужасающей, чем предшествовавшее ей насилие.
– Могли бы появиться и раньше, Лестрейд, – заметил Холмс.
– Мне хотелось услышать, что скажет этот негодяй, – ответил голос.
Я обернулся и увидел, что это действительно инспектор Лестрейд, а с ним – трое полицейских, они уже входили в комнату, собираясь осмотреть тех, в кого только что стреляли.
– Вы слышали, как он признался в убийствах?
– О да, господин Холмс. – Один из его людей подошел к Гендерсону, быстро его осмотрел и покачал головой. Я видел рану, и результат меня не удивил. – Боюсь, ему не придется предстать перед судом за свои преступления.
– Многие скажут, что за свои преступления он уже ответил.
– Все равно я бы предпочел видеть его в суде, пусть в качестве свидетеля. Я ведь сильно рискую ради вас, господин Холмс, и сегодняшняя ночь мне еще может дорого обойтись.
– Вы получите очередное повышение, Лестрейд, и вам это прекрасно известно. – Холмс повернулся ко мне. – Как вы, Ватсон? Не ранены?
– Обезболивающая примочка плюс виски с содовой – и все будет в порядке, – ответил я. – Но скажите, Холмс, вы с самого начала знали, что это ловушка?
– Я очень сильно это подозревал. Чтобы безграмотный ребенок прятал у себя под матрасом сложенный рекламный листок? Как-то мне в это не верилось. Как сказал наш покойный друг Гендерсон, уж больно легко мы берем наживку. Я начинаю постигать методы нашего противника.
