Вы должны понять, что Америка – страна еще молодая, поэтому во многих отношениях далекая от цивилизации. Я был поражен масштабами беззакония вокруг меня, когда приехал в Нью-Йорк, хотя в душе ожидал чего-то подобного. Ведь не будь агентство Пинкертона востребовано, вряд ли ему удалось бы добиться такого успеха. Вокруг здания, в котором я жил, гнездились бордели, игорные дома и питейные заведения, там собирались преступники и в открытую хвастались своими подвигами. Я уже говорил о мастерах подделывать бумаги и деньги, о налетчиках на банки. Сюда следует добавить и хулиганов, из-за которых было опасно появляться на улице в вечернее время, и карманников, которые нагло творили свое грязное дело прямо средь бела дня.
Преступники были повсюду. Тысяча воров. Две тысячи проституток. Но – можно сказать, по счастью, – все они были разрозненны, никак не организованы, почти всегда действовали в одиночку. Разумеется, были исключения. Джим Данлэп и Боб Скотт возглавляли организацию, известную как «Кольцо», – она грабила банки по всей стране и похитила громадную сумму, три миллиона долларов. Были взломщики сейфов – медвежатники, время от времени они явно действовали по чьей-то указке. Другие шайки – «Мертвые кролики» или «Парни из Бауэри» – появлялись и быстро исчезали. Были «Убойные ублюдки» из Балтимора. Я читал досье на всех этих бандитов. Но Кларенс Деверо оказался первым, кто увидел преимущества разветвленной преступной сети, с собственным кодексом поведения, собственной четко прописанной иерархией. Впервые мы услышали о нем в связи с делом «Вестерн юнион», но в то время он уже был известен как наиболее одаренный и удачливый преступник своего поколения.
– Именно из-за этого человека вы здесь, – уточнил Джонс. – Он автор письма, посланного профессору Мориарти?
– Полагаю, что так.
– Прошу вас, продолжайте.
Я еще не попробовал стоящий передо мной суп. Джонс не спускал с меня пристального взгляда. Это был странный ужин: два иностранца в швейцарском ресторане, ни тот ни другой не прикоснулись к пище. У меня пропало ощущение времени – сколько я уже веду свой рассказ? Тьма за окном загустела, в камине потрескивали поленья, пламя пыталось вырваться из дымохода.
– Я к этому времени дослужился до начальника оперативной службы, – продолжил я. – И арестовать Деверо Роберт Пинкертон поручил мне лично. В моем распоряжении была целая бригада: три следователя, кассир, секретарь, две стенографистки и посыльный, и она получила название «Полночная вахта», потому что мы работали столько, сколько требовали обстоятельства. Наш кабинет в подвальном закутке был завален корреспонденцией, а на всех четырех стенах, да так, что самих стен не было видно, красовались «звезды» преступного мира. Нам присылали отчеты из Чикаго, Вашингтона и Филадельфии, и мы методично пропахивали сотни страниц. Работа была изнурительная, но к началу этого года стало вырисовываться лицо… Даже не лицо, а присутствие лица.
– Кларенс Деверо.
– Я даже не знаю, подлинное ли это имя. Его никто не видел. Каких-то рисунков или фотографий нет. Говорят, что ему лет сорок, в Америку он приехал из Европы, он из зажиточной семьи, человек обаятельный, хорошо воспитанный и с филантропическими наклонностями. Да, не вздрагивайте. Мне доподлинно известно, что он дает большие деньги приюту нью-йоркских сирот и дому бездомных. Он учредил стипендию в Гарвардском университете. Он был среди первых жертвователей на строительство Метрополитен-оперы.
При этом, поверьте, во всей Америке нет человека, чье влияние окрашено столь зловещими красками. Кларенс Деверо – преступник, которому нет равных, в высшей степени беспощадный и безжалостный, перед которым трепещут и работающие на него злодеи, и жертвы, чьи жизни он разрушил. Его безнравственности и порочности нет предела. Собственно, он вынашивает и проводит свои планы в жизнь с таким удовольствием, что возникает мысль: этот человек совершает свои преступления не столько ради возможной прибыли, сколько ради потехи. В конце концов, денег у него куры не клюют. Он актер, который работает на публику, фокусник из цирка, который приносит беду любому, к кому прикоснется, он везде оставляет свои кровавые отпечатки.
