Поначалу я хотел пойти работать в нью-йоркскую полицию, думал, наберусь опыта как страж закона, а уж потом предложу свои услуги агентству Пинкертона, но вскоре понял, что такие действия обречены на провал. Рекомендательных писем у меня не было. Не было и связей, никаких выдающихся достижений за мной не числилось, а без всего этого меня просто не пустят на порог. При этом полиция была оснащена из рук вон плохо, пышным цветом цвела коррупция. А знаменитое детективное агентство «Всевидящее око» разве станет связываться с неоперившимся юнцом? Был только один способ это проверить. Я явился прямо к ним и попросил взять меня на работу.
Мне повезло. Алан Пинкертон, самый знаменитый детектив в Америке и основатель детективного агентства, недавно скончался, и бразды правления перешли к его сыновьям, Роберту и Джонатану. Они открыли новые филиалы в Нью-Йорке и Чикаго и как раз подыскивали новобранцев. Вы удивитесь, но опыт работы в полиции необходимым условием не был. Скорее, наоборот. Среди полицейского начальства в Америке много таких, кто постигал азы профессии в агентстве Пинкертона. Честность, неподкупность, надежность… Вот какие качества принимались во внимание, и я проходил собеседование вместе с обувщиками, учителями, виноторговцами, и все они надеялись расти вместе с агентством. И молодость мою никто не считал за минус. Выглядел я вполне пристойно. Неплохо разбирался в законах. В итоге меня взяли на должность оперативника по особым заданиям, с испытательным сроком, оплатой два доллара и пятьдесят центов в день плюс жилье и стол. Работать приходилось допоздна, и мне дали понять: если окажется, что я отсутствую, меня тут же уволят. Но я дал себе зарок – такого не случится.
Прервавшись на минуту, я помешал ложкой суп. Неожиданно в дальнем углу ресторана кто-то в голос засмеялся, видимо собственной шутке. Мне вдруг пришло в голову, что так громогласно хохотать могут только немцы – едва ли это соответствует истине. Я возобновил свой монолог.
– Буду ближе к делу, мистер Джонс, история моей жизни едва ли вас волнует.
– Напротив, я слушаю ее с большим интересом.
– Что ж, тогда просто скажу, что работу мою оценили весьма высоко, и по прошествии лет я заметно вырос по службе. Замечу также, что я вернулся в Бостон и помирился с отцом, хотя полностью он так меня и не простил. Несколько лет назад он умер, практику свою оставил моему брату, а мне – небольшую сумму денег. Лишними они не оказались – я не жалуюсь, но труд мой всегда оплачивался скромно.
– Насколько мне известно, высоким вознаграждением стражи закона не могут похвастаться ни в одной стране, – возразил Джонс. – Могу добавить, что доходы от преступной деятельности куда выше. Впрочем, прошу меня извинить. Я вас прервал.
– Я расследовал дела о мошенничестве, убийствах, пропавших без вести, подделках, ограблениях банков… всего этого в Нью-Йорке хватает. Не скажу, что пользуюсь теми методами и обладаю той удивительной проницательностью, какие утром показали вы. Но я настойчив, действую дотошно. Бывает, прочтешь сотню свидетельских показаний и только тогда наткнешься на противоречие, которое и приведет тебя к истине. Именно благодаря этим качествам я часто добивался успеха, и меня замечало начальство. Позвольте рассказать вам об одном деле, которое мне доверили весной тысяча восемьсот восемьдесят девятого года. Тогда мне не было об этом известно, но именно благодаря тому делу я сегодня оказался здесь.
У нас был клиент, Джонатан Ортон, президент компании «Вестерн юнион». Он пришел к нам, потому что кто-то стал подключаться к их линиям связи и на нью-йоркскую фондовую биржу начали поступать совершенно ложные, вредные сведения – с разрушительными последствиями. Несколько крупных компаний оказались на грани банкротства. Потери инвесторов составляли миллионы. Председатель горной компании в Колорадо, получив подобное сообщение, пошел в спальню и застрелился. Ортон полагал, что это дело рук исключительно злокозненного и хладнокровного шутника. На то, чтобы докопаться до истины, у меня ушло три месяца, не счесть, сколько людей я опросил. Как выяснилось, мы имели дело с изощренным и ранее неизвестным видом хищения. Синдикат брокеров с Уолл-стрит скупал акции пострадавших компаний, естественно, по бросовым ценам. Таким путем им удалось сделать огромные деньги. Эти действия требовали смелости, воображения, хитрости, кто-то сколотил большую команду талантливых преступников. Мы в агентстве Пинкертона сразу поняли: ничего подобного в нашей практике до сих пор не встречалось. В итоге нам удалось арестовать всю шайку, но главарь, человек, воплотивший этот преступный план в жизнь, от нас ускользнул. Звали его Кларенс Деверо.
