— Нет.
— Надо поставить. Это большой дом, и в него легко залезть.
Вместе они вышли из дома и подошли к стоящему «порше».
— Куда едем?
Она назвала улицу и рассказала, как ехать.
Через несколько минут они уже мчались по шоссе. Марни придерживалась за сиденье. Ло мчался как сумасшедший. Ее очень смущало то, что он больше смотрит на нее, а не на дорогу.
Не в силах выдержать его пристальный взгляд, она наконец спросила:
— Почему так смотришь?
— Ты очень хрупкая. Как смогла родить ребенка? К тому же не помню, чтобы спал с тобой.
Он скользнул взглядом по ее губам, шее, груди и коленям. От столь пристального разглядывания Марни почувствовала себя раздетой. Ей хотелось закрыться руками.
— Должно быть, я был сильно пьян, — сказал он грубо. — Иначе помнил бы, что спал с тобой.
— Но я не спала с тобой.
Она смотрела в затемненное окно, боясь встретиться с ним взглядом, решив, что по крайней мере хоть один из них должен следить за дорогой.
— Дэвид не мой сын.
— Как же…
— Он сын моей сестры. Вы с ней… — Она смущенно взглянула на него и виновато улыбнулась. — Следующий поворот. Тебе лучше перейти в другой ряд.
Он резко затормозил перед хлебным фургоном. Водитель засигналил и выругался.
— Вероятно, твоя сестра забеременела от меня?
— Не вероятно, а точно. Это был курортный роман.
— Когда это было?
— Ты только что окончил военно-морскую академию и собирался служить.
— Откуда ты знаешь, что Дэвид — мой сын? — спросил он настороженно.
Марни бросила на него уничтожающий взгляд.
— Ну хорошо. Я признаю, что Дэвид немного похож на меня. Но это ничего не доказывает.
— Мне не нужно ничего доказывать, — парировала она. — Мне все равно, веришь ты или нет. Поворот направо.
Он нетерпеливо ждал переключения светофора, а потом помчался как угорелый.
— Приехали, — сказала она с облегчением, хотя оставался еще целый квартал. За это время он сможет снизить скорость и повернуть.
— Можешь высадить меня у боковой двери. У меня есть ключ. Я могу приезжать в любое время.
Это был небольшой пансионат при церкви, расположенный в чудном месте. После инсульта миссис Хиббс нуждалась в круглосуточном уходе, а здесь хороший персонал.
Марни очень трудно было решиться отдать ее в пансионат. Она прекрасно понимала, что мать отсюда уже никогда не выйдет. Еще труднее было признаться себе в том, насколько легче теперь стало. В последние несколько лет мать становилась все более обидчивой и капризной.
Как только Ло остановил машину у бокового входа, Марни открыла дверцу и вышла. Полуобернувшись к нему, она сказала:
— Не знаю, кто послал эти письма, но это точно не я. Я не собиралась сообщать тебе о Дэвиде и ему о тебе тоже. Мне ничего не надо, особенно денег. Поэтому живи своей жизнью, а я буду жить своей, и забудь о сегодняшнем дне. Спасибо, что подвез.
Марни необычно долго возилась с замком у двери пансионата. Ей хотелось повернуться и еще раз взглянуть на него.
Со времени их последней встречи прошло семнадцать лет. Она помнит, как он помахал им на прощание, повернулся и побежал по пляжу, загорелый и прекрасный, как молодой бог.
Ее разбитое сердце сказало ему «прощай». Сейчас все по-другому. Она не позволила себе даже оглянуться, стоя на пороге пансионата.
Целый час Марни провела с мамой. Почти все это время миссис Хиббс спала, изредка просыпаясь, и произнося несколько неразборчивых фраз.
Марни была подавлена. Когда она вышла из комнаты, Ло прогуливался по холлу. Сестры с восторгом разглядывали его, однако он сам, казалось, ничего не замечал вокруг себя.
— Ты еще здесь? — спросила Марни. После посещения пансионата она чувствовала себя морально разбитой. Когда увидела Ло, ей стало еще хуже.
— Как ты собиралась добраться домой?
— На такси.
Они вышли из пансионата вместе.
— Ты должна знать, что в нашем городе трудно поймать такси.
Через минуту они уже сидели в машине.
— Как мама?
— Она умирает.
Сочувственно помолчав, он сказал:
— Мне очень жаль.
— Ее постоянно колют, чтобы избежать последующих ударов. Большую часть времени она без сознания. Когда приходит в себя, то говорит об отце и Шэрон. И часто плачет.
— Это было в Кальвестоне, да?
