Работая быстро, методично и аккуратно, Тернер начал растапливать камин. Встав на колени, он осторожно подул на разгорающееся пламя. Кейси вспомнила, как он дул на ее замерзшие руки.
Тернер. Тернер Кеннеди. Спасая мир, он ожесточился.
Он внимательно следил за пламенем, потом начал аккуратно подкладывать поленья. Когда пламя стало устойчивым, он притащил матрас и положил его напротив камина. Затем принес откуда-то полотенце. Усадив Кейси, он начал энергично вытирать ее волосы.
– Ой.
– Перестань жаловаться. По сравнению с тем, что я хотел с тобой сделать, ты легко отделалась. – Он продолжал вытирать ее волосы.
– Что?
– Я велел тебе не бежать за собакой, – строго сказал Тернер. – Почему ты меня не послушала?
– А что ты хотел со мной сделать? – прошептала она.
– Придушить. – Он посмотрел на ее губы.
– Не будь дураком. – Она стучала зубами от холода.
– Почему это я дурак? Ты могла погибнуть из-за дурацкой собаки.
– Она того стоит, – упрямо сказала Кейси.
Тернер простонал:
– Я мечтал прикоснуться к твоим волосам, и вот теперь их вытираю. Ни одна собака не стоит человеческой жизни.
– Ты рисковал из-за меня, – печально произнесла она. – Извини.
– Она не сожалеет, что рисковала жизнью из-за собаки, но извиняется за то, что я рисковал. – Он с отвращением фыркнул. – Ты ищешь лекарство от рака. Ты стоишь десяти таких, как я, Кейси.
– Не стою, – тихо сказала она.
– Ладно. Подискутируем позже. – Он отбросил полотенце, легко подхватил Кейси на руки и осторожно уложил на матрас перед камином.
– Я… Я з-з-замерзла.
Его тон полностью изменился:
– Я знаю, милая. Держись.
«Милая».
Ах, если бы Кейси оказалась в коттедже с Тернером голышом при иных обстоятельствах. И он называл бы ее милой…
А сейчас он разговаривает с ней как с ребенком, которого нужно утешить.
Тернер начал раздеваться. Он снял мокрую куртку и рывком расстегнул рубашку, обнажив мускулистую грудь, которая казалась золотистой при свете пламени.
– У меня кружится голова, как у пьяной, – прошептала Кейси.
– Ага. Все девушки так говорят, когда я снимаю рубашку, – язвительно заметил он.
Кейси округлила глаза, когда он принялся расстегивать свои джинсы. Он снял их и оставил лежать на полу, затем коснулся края своих трусов. Кейси, несмотря на то что от холода у нее стучали зубы, ахнула.
Он остановился и пристально посмотрел на нее, словно только теперь понял, что спасенный человек – женщина. Через секунду Тернер опустил руки, оставшись в трусах.
Плохо соображая от холода, Кейси не знала, то ли ей испытывать от этого облегчение, то ли жуткое разочарование.
Тернер присел рядом с Кейси, потянул край одеяла на себя и улегся на матрас рядом с ней.
– Извини, детка, это лучший способ тебя согреть.
Обняв Кейси, он прижал ее к себе.
Она судорожно соображала, что происходит.
«Тернер Кеннеди и я, мы лежим под одеялом. Нас разделяет только тонкая ткань его трусов».
Жаль только, что Кейси очень замерзла и ничего не чувствует.
Тернер старательно подоткнул одеяла со всех сторон и крепче прижал к себе Кейси.
Собака заскулила, подошла и легла, прижавшись к его спине.
В камине потрескивал огонь, Тернер лежал к нему лицом.
– Мне нравятся твои трусы, – заявила Кейси. – Я имею в виду, модель. Как она называется?
Тернер тихо выругался и не ответил.
– У них должно быть название. – Она хихикнула.
– Ты можешь помолчать?
– Хочу, но не могу. Что у тебя за трусы?
– Кейси, я тебя умоляю. Перестань.
– Просто скажи, как называется модель трусов.
– Если я скажу тебе, ты от меня отстанешь?
– Я обещаю.
– Боксеры-брифы.
– О. – Она вздохнула. – Мне очень нравится. А мои в порядке?
– Ты о чем? – спросил он сдавленным голосом.
– О моих трусах. Я не предполагала, что сегодня их кто-то увидит.
– На самом деле я не обратил внимания.
– Только скажи, пожалуйста, что на мне были не панталоны с названием дней недели.
– Ты меня доконала.
– Воскресные трусы – розовые, – произнесла она.
– Слушай, это были не воскресные трусы. И не панталоны.
– Так ты смотрел!
– Кейси, я мужчина. Я взглянул. Это были не красные кружевные трусы. Бикини. Белые.
Кейси очень обрадовалась, что не надела сегодня практичное белье.
