— И этого я хотел бы избежать.
Заинтригованная Фиона молча рассматривала брата.
Затем спросила:
— Будь добр, объясни, что ты имеешь в виду?
— Нет.
Она поджала губы.
— А если я назову следующего сына в твою честь?
Дугал удивился:
— Джек будет недоволен.
Фиона озорно улыбнулась:
— Конечно. Вот почему я подумала, что для тебя это славная приманка.
— Неужели ты сдержишь обещание?
— Да, — твердо заявила сестра. Дугал провел рукой по мокрому лицу.
— Фиона, я вымок до нитки. Если хочешь увидеть меня на обеде в пристойном виде, мне пора идти.
Она вздохнула:
— Хорошо. Все равно ты мне ничего не расскажешь. — Она открыла дверь и позвала лакея. — Приготовьте ванну для лорда Маклейна. Немедленно.
— Да, миледи. — Лакей поклонился и вышел.
— Дугал, я задержу гостей в библиотеке, но ненадолго. Так что поторопись, иначе все остынет.
— Я вымоюсь быстро — раз, два и готово.
Когда он скакал, одержимый яростью, под проливным дождем, он не замечал холода. Теперь, стоя в передней, он чувствовал, как его сотрясает озноб.
— Не знаю, зачем стараюсь, — грустно сказала Фиона. — Вот расплата за то, что я тебя жалею.
— Жалеешь?
— Да, мне жаль тебя. Только глянь на себя в зеркало! Что за унылое лицо? А теперь — бегом к себе. Будь готов к обеду. Да не опаздывай.
Фиона повернулась и пошла прочь, складки ее платья летели за ней розовым облаком.
Дугал пошел наверх. Два лакея только что закончили наполнять горячей водой огромную бронзовую ванну возле камина. Когда они вышли, Дугал потрогал рукой дымящуюся воду.
Он понял, что ничего так не хочет, как погрузиться в горячую ванну, чтобы успокоить ноющие мышцы. Он смертельно устал, тело покрывали синяки.
Глянув на часы, он понял — у него всего двадцать минут. Дугал сорвал шейный платок и начал раздеваться.
Его мучили горькие раздумья. Собственная сестра жалеет его! Но разве нужна ему жалость? Пусть он зол как черт, но не тоскует же. Он не чувствует себя несчастным, еще чего! Просто ему невыносимо думать, что его предали.
Дугал стянул рубашку через голову и освободился от остальной одежды, собираясь забраться в ванну.
Фиона отличная сестра, хоть и вмешивается не в свое дело. Она приказала поставить ванну поближе к камину, так что он мог наслаждаться двойным теплом — воды и огня.
Огромная бронзовая ванна — удивительное произведение искусства — могла вместить двоих. Глубокая — можно сидеть почти по горло в воде. Морщась, Дугал стал разминать затекшие плечи. Из-за Софии он чувствовал себя туго натянутой струной.
Весь день из головы не шло — как она смотрела на него там, в гостиной! Словно от него зависела ее жизнь — ни больше ни меньше. Глупо, в самом деле!
Зачем она бросилась ему вслед? Что ей нужно? Он-то надеялся, что его внезапный отъезд пройдет для нее безболезненно.
Дугал стиснул зубы. К черту — ее чувства его не касаются. Хватит об этом. Он уже хотел забраться в ванну, когда раздался легкий стук в дверь.
Дверь отворилась. В комнату проскользнула София, быстро захлопнув за собой дверь.
— Дугал?
Платье живого голубого цвета, затканное серебром, изящными складками ниспадало с ее бедер, обрисовывая полную грудь. Волосы зачесаны вверх, и в них сверкают алмазные капли. В руках у нее был какой-то документ. Она держала его перед собой, словно щит.
Потом она поняла, что он стоит перед ней совершенно голый. Она ахнула, широко раскрыв глаза, и попятилась к двери.
Пораженный не меньше Софии, Дугал не мог сдвинуться с места. Он стоял возле ванны совершенно обнаженный, с занесенной над краем ванны ногой. Жар, который источала горячая вода и огонь в камине ничто по сравнению с тем пламенем, что разлилось по его телу.
— Какого черта? — хрипло спросил он.
