Гаишник похлопал фуру по боку и сказал:
– Ее надо срочно отсюда убрать. Место освободить. На подходе новый товар. Очень хороший. Распорядись, чтобы Таксист ее отогнал.
– Куда, шеф?
– Ну в овраг, что ли? Не мне же об этом думать.
– Сделаем.
– И еще. Самое главное. Нужно этих архитекторов отсюда пугануть как следует. Они нам все испортят. Мы такое место нашли, а они ведь здесь все облазают, всюду свои ученые носы сунут.
– Ладно, шеф. Я их встречу и припугну.
– Ну ты дурак, Длинный! Ты их припугнешь, а они на нас ментов погонят. Соображать надо!
– Я соображаю, – прогудел Длинный.
– Что-то незаметно, – усмехнулся Пугало-Чашкин.
– А чего сделать-то? – Этот Длинный, видно, туповат был.
– Бомжа помнишь? Которого мы отсюда наладили.
– Ну…
– Повтори. Только покруче. И деду напомни – пусть побольше об этом складе болтает. Мол, валяются тут и снаряды, и бомбы – под ногами прямо катаются. Понял?
– Вроде…
– А потом рванешь.
– Так… это, шеф. Археологи эти, они саперов вызовут.
– Дурачина ты. Пока саперы соберутся, мы товар возьмем, баксы получим и разбежимся. Как зайцы в чистом поле.
– А Доктор?
Чашкин противно засмеялся:
– А мы ему его же препарат вколем – и он все забудет. Даже как его корову зовут. Понял?
– Вроде…
Чашкин забрался в кабину фуры, что-то там поделал и сказал в окошко Длинному:
– Сходи-ка, дверь проверь. Тут пацаны какие-то шастают.
Мы едва успели плотно прикрыть дверь и задвинуть засов. Он опять завизжал. А мы – похолодели. Но услышали испуганный голос остановившегося Длинного:
– Шеф! Тут крысы, видать. Пищат!
Что ему ответил шеф, мы не разобрали – мы таких слов не знаем. И рядом с керосином не курим.
Мы только услышали шаги Длинного и его слабый толчок в дверь:
– Порядок, шеф! Запёрто!
И вскоре все стихло.
Я уже начал было спускаться по ступеням, как вдруг Алешка сказал странным голосом:
– Дим, посвети сюда! – Не иначе все-таки какой-нибудь клад почуял.
Лучик фонаря обежал темноту и уперся в стену, недалеко от двери.
– Свети, свети, – запыхтел Алешка, и мне показалось, что он выковыривает из стены камень. – Иди сюда!
Я поднялся к нему и увидел в стене дырку. Алешка вытащил еще один камень, смело запустил руку в отверстие…
– Вот! – сказал он. – Я так и знал. Недаром Чашкин за эту дверь трясется.
– А что там? – спросил я.
– Сумка с баксами, – спокойно ответил Алешка. – Тыща штук, не меньше. Ясно, здесь Чашкин свою добычу прячет.
И он снова вложил камни в стену.
А я все еще стоял, разинув рот.
– Как же ты догадался? – наконец спросил я.
– Очень просто.
Все у него просто!
– Тут на полу бумажка валялась, я ее подобрал: сто долларов! Наверное, в темноте из сумки выпала.
– Покажи, – я все еще не мог поверить в случившееся.
– А я ее обратно в сумку сунул.
Честный какой!
– Ты пока никому не говори об этом, – посоветовал Алешка. – Они нам пригодятся.
Еще бы! Тыща штук баксов!
Но честный Алешка имел в виду совсем другое…
Мы быстренько выбрались тем же путем, закрыли крышку люка и забросали ее камнями.
А потом, поднявшись наверх, решили все-таки сходить к оврагу.
И как же хорошо было наверху! И небо сияло, и ласточки прочеркивали его своим стремительным полетом, и березки на древних стенах, как флаги, трепетали своей свежей листвой. И ящерицы грелись на камнях.
Ну их, эти подземелья! С сокровищами, скелетами и танками.
Не дойдя немного до воротной башни, мы отыскали чуть приметный след автомобильных колес и пошли по нему. Он вел нас сначала по двору монастыря, а потом свернул в пролом в стене и стал спускаться среди леса к оврагу. Опять свернул в еще большую гущу деревьев и, петляя между ними, вывел нас к совсем незаметному въезду в подвал.
Мы заглянули туда, встретились глазами с тоскливыми фарами грузовика и пошли домой.
Вот теперь действительно все ясно.
По дороге мы разломили шоколадку и запили ее водой из фляжки. Вот и хорошо – не пришлось умирать от голода и жажды в вонючем подземном болоте.
Мы, из-за пережитых приключений, чуть не забыли про свои удочки. А возле них топтался дед Степа. И в бороде его пряталась усмешка.
– Это тайный агент Чашкина, – напомнил мне Алешка. – Ты с ним поосторожнее. Не откровенничай.
