– Гм. Пока все это звучит очень разумно; по крайней мере я это лучше понимаю, чем ваши описания мании величия и преступного тщеславия этого доктора Кварца. А что касается нашего вознаграждения, Картер, то мэр города полагает...
– Не беспокойтесь, город заплатит мне, что следует. Когда я закончу это дело, я представлю счет, и обещаю вам, он будет не маленький.
– Конечно, мы здесь не скупимся. С другой стороны, мэр города не желал бы назначать наград за доставление доказательств. Он придерживается того же мнения что и я, что все расследование должно вестись как можно более скрыто.
– Скрыто или открыто, это для меня безразлично, – возразил Ник Картер с широкой улыбкой, – по мне пусть узнают хоть от берегов одного океана до другого, что я взялся за это дело. Впрочем, самый главный участник, наш доктор Кварц, об этом уже знает. А для того, чтобы у него не оставалось никаких сомнений, я сам лично извещу его об этом. Я еще сегодня вечером пойду к нему и сделаю ему сообщение.
– Хотите ли вы этим сказать, что вы напрямик обвиняете его в убийстве?
– Приблизительно так оно и будет, – улыбаясь, ответил Ник Картер, – конечно, я выскажу свое убеждение не совсем ясно.
– Но вы действительно отправитесь в самую берлогу льва?
– Конечно, я хотел бы тщательно наблюдать за ним.
– Смотрите, Картер, будьте осторожны, иначе он изберет вас в качестве груза, который он обычным для него путем отправить куда-нибудь, а это, пожалуй, может повредить вашему здоровью.
– Вот этого я только бы и хотел, – ответил сыщик, смеясь, – я готов идти на пари, что в таком случае я провел бы его. На этом играл его однофамилец – и проиграл. Дело в том, что я уже собрал некоторый материал, о котором еще ничего не говорил вам.
– А... это любопытно.
Сыщик вынул из одного кармана маленький, выбитый бархатом кожаный футляр, и передал его начальнику полиции.
– Посмотрите-ка на эту штучку, в которой прежде, вероятно, находились дамские часы.
Начальник полиции надавил на пружину и крышка открылась. Вместо золотых часов там находилось некоторое количество белого воска, на котором виднелись следы какого-то оттиска.
– Милейший Картер, я никогда не умел разгадывать загадки. Что это такое?
– Помните, в товарном вагоне все было рассчитано на то, что полицией будет произведен осмотр всего, – всего, кроме вот этого. А это – оттиски пальцев, найденные мною на плюшевой обивке стен вагона, да притом оттиски, оставленные не нарочно. Оттиск одного из этих пальцев очень ясен. Это оттиск большого пальца левой руки. Я сфотографировал его и затем увеличил, а в этот футляр я положил воск, чтобы попросить доктора Кварца сделать оттиск большого пальца его левой руки.
– Но ведь на воске уже есть такой оттиск.
– Это от моего собственного пальца. Я сделал его для того, чтобы показать доктору, каких прекрасных результатов можно добиться таким путем.
– Милейший Картер, что у вас за фантазии? – возразил начальник полиции, – доктор Кварц просто высмеивать вас будет и оттиска не даст.
– Да это и не нужно, пусть отказывает в этом, а я, когда выскажу свою просьбу, по выражению его лица сразу увижу, в чем дело.
– А что вы выиграете этим, Картер? – спросил начальник полиции, пожимая плечами.
– В лучшем случае мне хотя бы отчасти откроется ход мыслей этого человека. Он наверно не откажет, но неожиданная просьба изумит его. Несомненно, доктор Кварц обладает исключительным присутствием духа и такие люди не владеют выражением своего лица, хотя бы в течение секунды, если обратиться к ним с требованием, которое поражает и пугает их в одно и то же время. Доктор Кварц врач, и врач знающий, как я полагаю. И как таковой он знает, что новейшая наука установила, что у многих миллионов людей на земном шаре нет двух одинаковых оттисков большого пальца. А отсюда следует, что как бы изворотлив ни был человек, он не сумеет изменить своего большого пальца, лучше сказать, главные линии своего большого пальца.
– Это опять одна из ваших тонкостей, Ник, – проворчал начальник полиции. – И вы думаете, что он даст вам оттиск большого пальца?
– Если он этого не сделает, то он навлечет на себя прямое подозрение. А если сделает, то тем паче будет пойман. Этот умный, ясномыслящий человек сразу уяснить себе эту истину. Она в течение одной или нескольких секунд настолько сильно займет его мозговую деятельность, что последняя не будет в состоянии исполнить какую-либо другую функцию. Вот на это я и надеюсь. Это короткое мгновение, когда доктор Кварц потеряет власть над чертами своего лица, когда его лицо выразит его неподдельные ощущения, должно дать мне ключ к раскрытию всей тайны.
