Со стороны реки послышался всплеск. Я поворачиваю голову и смотрю на воду. Там ничего нет, — ровная гладь и тишина. Возможно, это рыба. Может, нет.
Иногда мне кажется, что лес пристально наблюдает за нами, но теперь это ощущение отличается от присутствия волчьей стаи. В любом случае, я ничего не вижу, и если в этом таежном безмолвии кто-то есть, то это к лучшему. Пусть произойдут какие-нибудь изменения в этом однообразном путешествии через лес.
Я слышу шорох со стороны палатки. Виктор подходит к костру и садится рядом.
— Не спится?
— Да. Всё думаю о том, что ты мне сказал.
Кивнув, я жду. Виктор хочет поговорить. Пусть он начнет первым.
— Понимаешь, я даже боюсь подумать о том, что у меня где-то растет ребенок, а я даже не знаю об этом. Сейчас ей или ему должно быть около пяти лет. Совсем большой ребенок, который не знает своего отца, или обращается к чужому мужчине, называя его папой. Может, мой ребенок уже проклял меня, потому что меня нет рядом. Может, когда я приду к нему, он скажет мне в лицо, как он меня ненавидит. Как мне жить с этим дальше? Что мне надо сделать, чтобы он меня простил, ведь всё это произошло не по моей вине?
Виктор говорит и смотрит на огонь, словно обращается к костру. Он задает вопросы, на которые нет ответа, ни у меня, ни у него, потому что я не уверен в том, что у него есть ребенок, а он создал в своем сознании огромный курган из размышлений, ощущения вины и проклятий, похоронив себя под ним.
Я не знаю, что ему сказать. Глядя на костер, мы молчим. И в этом молчании значительно больше, чем в бессмысленном разговоре, основанном на предположениях.
9.
Мария Давидовна лежала на диване и смотрела на свой живот. В таком положении он казался еще маленьким, но, когда она стояла на ногах, то животик определенно выпячивался. На работе уже заметили, — пару дней назад профессор с улыбкой спросил, когда она собирается в декретный отпуск.
Каждый день Мария Давидовна ожидала, что почувствует шевеления ребенка. Придя с работы и приняв душ, она ложилась на диван и смотрела на свой обнаженный живот. Она знала, что по срокам уже должны быть шевеления, но — пока ничего не происходило. Беспокойство вползало в её сознание, и, призвав на помощь разум, она говорила сама себе, что срок беременности еще только восемнадцать недель, что всё еще впереди. Временно успокоившись, она снова смотрела на округлую поверхность своего тела и снова начинала беспокоиться.
Чтобы отвлечься от безумных мыслей, Мария Давидовна включила телевизор. Потыкав по кнопкам пульта, она нашла новостную программу на каком-то канале и стала слушать, что говорит диктор. На экран она не смотрела, вновь сосредоточившись на гладкой поверхности кожи живота.
— Сегодня после перерыва вновь запущен Большой Адронный Коллайдер, — услышала она голос диктора, начавшего новую тему выпуска новостей, — напомню, что это самая большая экспериментальная установка по разгону заряженный частиц, которая расположена в Европе, на границе Швейцарии и Франции. В средствах массовой информации и разными представителями общественности не раз поднималась тема безопасности этого проекта. Некоторые даже считают, что Коллайдер может создать черную дыру, которая прекратит существование планеты Земля. Впрочем, ученые с оптимизмом смотрят в будущее.
Мария Давидовна отвлеклась от своего живота, тем более, что там так ничего и не происходило. Переведя взгляд на экран телевизора, она увидела изображение человека в очках, который с умным выражением лица стал говорить на тему новых открытий:
— Коллайдер позволит сделать такие открытия, о которых мы даже не подозреваем, и преодолеть барьер, с которым столкнулась фундаментальная физика сегодня. Впервые в истории человечества проводятся эксперименты, результаты которых непредсказуемы в принципе.
Мария Давидовна задумчиво нахмурила брови. Проводить эксперимент с непредсказуемыми результатами?
— Надеюсь, что у вас есть хотя бы какие-то теоретические обоснования того, что вы делаете, — сказала она телевизионному изображению. Однако в этот момент картинка изменилась, и на экране вновь возник диктор, который перешел к другой новостной теме.
