Догоните Иноходцева! - страница 18

— Можно повесить её на гвоздь за серединку, а потом поворачивать и читать, — сказал Валя.

Елена Анатольевна вздохнула:

— А название вы придумали?

— Сверчок! — воскликнул Сева.

— Что ж, неплохое название…

— В смысле я его поймал, — Сева показал крошечное насекомое, зажатое между пальцами. — Но там должно быть ещё несколько штук.

— Пусть будет «Сверчок», — сказал Лёва, и все согласились.

Газету всё-таки пришлось разрезать, а куски повернуть и наклеить в правильном направлении на новый лист ватмана. Получилось даже неплохо, хоть и похоже на лоскутное одеяло.

— Мы ведь и не написали ничего, ребята всё за нас сделали, — сказал Лёвка, когда они с Валей уже шли домой.

— По-моему, если бы не мы, этой газеты вообще не было бы.

— То есть?

— Ну, если бы нас класснуха после уроков не оставила.

— А оставила она нас из-за паука, который вообще не наш, а Ильина.

— Угу. Надо было газету «Паук» назвать — было бы правильнее.

В конце второй четверти в школе царило особенное настроение. Конечно, ведь всего через несколько дней наступал Новый год. Все коридоры были украшены разноцветными гирляндами, на окнах красовались бумажные снежинки, и даже большой фикус в «зелёном уголке» был увешан яркими шариками. Первоклашки носились по коридорам, радостно рассказывая друг другу, что попросили в подарок у Деда Мороза.

Лёва Иноходцев и Валя Ветров сидели на банкетке возле «зелёного уголка», стараясь не замечать окружающего шума и гомона. Они обсуждали свои проблемы, которые — так уж сложилось — перевешивали все предполагаемые радости новогоднего праздника. Всё-таки пятый класс — это вам не первый, всё намного серьёзнее.

— Если я сегодня не сдам стих, по лит-ре в четверти выйдет двойка… — сокрушался Валька.

— Не, Василиса Павловна не поставит, — утешал приятеля Лёва.

— Вот она как раз и поставит. Я ей ещё прошлый стих не рассказал…

— Да не может она тебе в четверти двояк вывести, это уж как-то совсем жёстко…

— А вдруг? Потом маме ещё позвонит… Она меня уже предупреждала…

— Да, плохи дела… Так ты выучи и расскажи ей!

— Когда?! Вчера до десяти вечера математику решал, позавчера во французском увяз…

— Прямо сейчас возьми и выучи!

— Смеёшься, да? В таком шуме не то что стих, я даже одно слово не запомню… И потом, разве можно за одну перемену стих выучить?

— Слушай, давай так… У нас сейчас окружающий мир, потом физ-ра…

— А потом — литература!

— Тогда давай после окружающего где-нибудь спрячемся, пропустим физ-ру, никто и не заметит, а ты за это время стих выучишь…

— Прогуляем физ-ру?!

— А что такого? У нас всё равно по ней пятёрки выходят. Даже если узнают, оценку испортить не должны…

— А где ты собрался прятаться? На чердаке? Или в подвале?

— Посмотрим…

На следующей переменке мальчики целенаправленно пошли искать убежище, где можно было бы отсидеться вместо урока, и заметили приоткрытую дверь актового зала. Не сговариваясь, они двинулись к ней и уже через секунду оказались за кулисами позади сцены. В зале горел свет, но никого не было. Мальчики нашли за кулисами небольшую скамейку, загороженную прислонённым к стене большим холстом с нарисованной на нём избушкой. Холст был натянут на деревянную раму, сколоченную по форме домика с остроконечной крышей. Усевшись на скамейку за «избушкой», ребята обнаружили, что холст с рисунком просвечивает (почти как марля, только толстая) и они прекрасно видят всё вокруг, но при этом их самих заметить нельзя. Друзья даже выходили из-за холста по очереди, чтобы убедиться в этом.

— Ну всё, хватит играть, давай учи! — сказал Лёва.

Валя вздохнул и открыл учебник. В сумраке закулисья текст было едва видно.

— Белеет парус одинокий… в тумане моря голубом… — начал Валя. — Только видно плохо…

— Видно плохо, потому что в тумане. А ещё потому, что стихи дома учить надо. Ну, чего тут сложного? — спросил Лёва.

— Ладно, не можешь помочь — не мешай. Что ищет он в краю далёком? Что кинул он в краю родном?

— И я же ещё мешаю? А кто вообще нашёл это классное место?..

— Кто-кто, уж не ты. Мы вместе это место нашли!

Прозвенел звонок на урок. В актовом зале стояла тишина, и Валя легко выучил стихотворение, но спешить было некуда, а болтаться по коридорам до перемены опасно.