Вслед за Сарой я прошла в особняк, не обращая внимания на комнаты, по которым проходила. Все мои мысли были о бедной Риме. Пятая дочь нашей семьи всегда вызывала всеобщую симпатию. С момента рождения она никогда не отличалась особыми талантами или красотой. И если на лице моей сестры не было шрамов или каких-то изъянов, то все же ее внешность не возбуждала зависти других молодых матерей.
Нура однажды призналась мне, что Рима была единственной дочерью, которую наша мать не считала нужным защищать голубым камнем, который, как считалось, отводил злых духов, ибо кто мог пожелать зла ребенку столь непривлекательной наружности?
Кроме того, уже с детства было ясно, что Аллах наградил ее тяжелой фигурой, которая стала предметом ядовитых насмешек со стороны бесчувственных детей.
Из девяти моих сестер Сара самая красивая. Еще четыре отличаются замечательной внешностью, три других привлекательны, еще одна элегантна и грациозна, но Рима совершенно лишена каких-либо признаков красоты. В семье из десяти дочерей Рима была самой непривлекательной, она никак не отличалась ни в школе, ни в играх. Единственное совершенство, которого она достигла, состояло в умении так же хорошо готовить, как наша мама. Она создавала прекрасные арабские и французские блюда, которые, к сожалению, ничем не могли помочь ее полнеющей фигуре.
Живя в стране, где ничто так не ценится, как женская красота, Рима не была оценена по достоинству.
Как только мы разместились в гостиной, Карим с Асадом оставили нас одних, а сами пошли распорядиться насчет чая. Когда дверь за ними закрывалась, я слышала, что Асад что-то тихим голосом сказал моему мужу, и поняла, что Карим узнал о судьбе Римы прежде ее собственной сестры.
– Я должна знать правду. Скажите, Рима умерла?
– Нет, – ответила Нура. Однако по мрачному лицу сестры я догадалась о серьезности ситуации.
– Ее избил Салим, – наконец сказала Тахани.
Я почувствовала, как похолодело мое тело. Hyp а добавила:
– Нашу дорогую сестру жестоко избил ее собственный муж.
– Но зачем понадобилось Салиму причинять Риме вред? – недоумевала я. – Несомненно, она не могла дать ему повода!
Как многие непривлекательные внешне люди, Рима обладала миролюбивым нравом и всегда стремилась к тому, чтобы все вокруг чувствовали себя хорошо и были довольны. Она вела себя так, что ее непривлекательность становилась незаметной, а доброта и мягкость, напротив, вызывали всеобщее восхищение.
Салим? У меня в голове возник образ мужа Римы. Салим, как и Рима, не отличался физической красотой. Но он был известен как весьма спокойный, мягкий человек. Как говорится: «Для каждого горшка найдется крышка». Салим считался для Римы идеальным спутником жизни. Было похоже, что их союз вполне устраивал обоих. Его жестокость была совершенно неожиданной и никак не вписывалась в характер Салима.
Я высказала Нуре пришедшее мне на ум единственно возможное логическое объяснение случившегося:
– Что, Салим потерял рассудок и поэтому напал на Риму?
Я совершенно не была готова к тому, что услышала.
Примерно год назад Рима призналась Нуре в том, что ее снедает, лишая покоя, тяжелая тайна. Рима сказала, что ее дорогой муж подвергался причудливому изменению личности, которое началось со странного беспокойства и чувства неудовлетворенности. Внезапно довольного всем Салима охватила черная меланхолия. Если раньше он был счастлив дома, то теперь стал раздражителен, придирчив к жене и четырем детям. Его больше не интересовала работа, и он на протяжении многих дней мог подолгу оставаться в постели, валяясь иногда до полудня. Салим оказался в плену у собственных эмоций, которые всей семье мешали жить нормальной жизнью. Тогда как привязанность Римы к мужу с годами супружества усилилась, Салим с холодностью признался жене, что никогда не любил ее, что чувство любви ему вообще не знакомо, а женился он на ней исключительно из-за престижности ее имени.
Беспричинную враждебность Салима Рима встретила с преданной любовью и искренней озабоченностью. Рима сказала Нуре, что опасается, как бы у Салима не было мозговой опухоли или нарушения обмена веществ. Иначе по какой другой причине человек может измениться таким коренным образом, если не перенес в жизни никакой травмы.
