Лизон любила слушать рассказы матери о прошлом. Из троих детей Пьера она одна помнила «Бори», гостиную, парк… Навсегда остался в ее памяти и голос Макария, который разносился по всему дому в одно зимнее утро. Этот ужасный человек выгнал их из дома! Она спросила несмело:
— Мама, а правда, что Макарий приезжал в Обазин три года назад?
— Правда. Но кто тебе сказал?
— Бабушка Нан. Кто-то видел, как он приставал к тебе на площади, и тут же насплетничал. Но она не захотела тебя расспрашивать.
Мари вздохнула. Ей неприятно было это осознавать, но с некоторых пор Нанетт заводила задушевные разговоры с Лизон и Полем намного охотнее, чем с ней. Сама же она, чтобы не расстраивать свекровь, не стала жаловаться на Макария и тем более рассказывать о мальчике, якобы рожденном Элоди, вдовой Прессиго, от Пьера. Однако каждый месяц она отправляла Элоди почтовым переводом немного денег, и та отвечала парой благодарственных слов, но никогда ничего не рассказывала о Клоде, своем младшем сыне.
— Мама, мы ведь очень счастливы здесь, в Обазине, правда? — прошептала Лизон. — Поль и Ману поедут учиться в лицей в Тюле, Камилла пришла в твой класс, а я стала учительницей, как ты! Знаешь, что доставило бы мне массу удовольствия?
— Нет, дорогая. Говори скорее!
— Я бы хотела, чтобы однажды вечером мы с тобой сели в моей комнате и ты рассказала бы мне много-много интересного о том времени, когда ты жила в «Бори»! И о папе тоже. Ты согласна?
— Почему бы и нет? Хорошая идея, тем более в это беспокойное время… Нам нужно быть готовыми ко всему, а значит, наслаждаться каждым мгновением!
Лизон бросилась матери на шею. Они довольно долго простояли обнявшись, успокаивая друг друга.
* * *
«Странная война»[23] стала жестоким испытанием для французов. Жителей Обазина заботил лишь один вопрос: что готовит им будущее. Немецкие войска перешли в наступление, и Франция капитулировала перед захватчиками. Адольф Гитлер, демонстрировавший всему миру свою эмблему — крест со свастикой, — казалось, был способен покорить всю планету.
У Мари вошло в привычку каждое утро после пробуждения молиться перед изображением Божьей Матери Обазинской. Она просила небесную заступницу защитить Поля. Сын успешно сдал экзамен на степень бакалавра и поступил на юридический факультет в Лиможе. Она очень переживала из-за того, что ее мальчик живет так далеко от семьи.
— Любимая, не убивайся так! — нежно глядя на супругу, как-то утром сказал Адриан, еще лежа в постели. — Полю в Лиможе ничего не грозит. На поезде оттуда в Обазин добираться недолго. На юге страны пока еще тихо, так что давай постараемся сохранять спокойствие.
Он притянул ее к себе и погладил по голове:
— Я — военнослужащий запаса, но я врач, а врача вполне могут призвать, причем вскорости. Надеюсь, ты проявишь выдержку, если мне придется уехать. Скажу тебе честно, я давно думаю поработать на Красный Крест…
Мари отстранилась, она была вне себя от гнева:
— Это правда? Ты хочешь уехать по своей воле? А твои пациенты, что с ними будет? Им ведь ты тоже нужен! А я, а дети? Я не хочу тебя потерять! Адриан, я так сильно тебя люблю! Останься, умоляю, останься со мной!
Не отвечая, он нежно ее обнял. В окна стучал дождь, с нижнего этажа поднимался аромат кофе. Часы показывали семь утра.
— Мари, я еще никуда не уехал! Не бойся! Если я пойму, что страна нуждается во мне, я сумею принять правильное решение. Пора вставать, дорогая! Тебя ждут ученики, а мне нужно сходить к господину Пикару. Его совсем замучил ревматизм. И не забудь разбудить Ману, иначе она опоздает на поезд. Будь мужественной, дорогая!
Мари встала, она была печальна. Жизнь шла своим чередом: Ману уедет в лицей в Тюле, где она живет в пансионе, а ей самой нужно идти на уроки…
— Вот Жильберу точно ничего не грозит, — сердито сказала она.
— Естественно! Он же инвалид.
— Лизон очень повезло!
Адриан посмотрел на супругу с искренним недоумением:
— Ты, наверное, очень расстроилась, раз говоришь такие глупости. «Лизон очень повезло!» Она сказала, что полюбила Жильбера за его душу и для нее ничего не значат его ожоги и слепота. Она очень самоотверженная девочка, с сердцем, полным любви. Поэтому, прошу тебя, относись с уважением к ним обоим!
