И она со смехом убежала в дом, а потом позвала Аннис в свою комнату и велела одеть себя, чтобы идти на бал.
Тамар знала, что Аннис, твердившая, что она в этот вечер была еще красивее, чем всегда, была права.
Для своего наряда она выбрала любимые цвета — красный, синий и золотой. На красном платье впереди был большой разрез, открывавший темно-синий шелк нижней юбки, расшитой золотом. Брыжи были из тончайшего кружева, высокий стоячий воротник, заканчивающийся на плечах, открывал грудь согласно фасону одежды для незамужней леди. Ее распущенные волосы доставали до талии. Она знала, что никто из женщин на этом балу не посмеет распустить волосы по плечам.
Аннис весело болтала. Тамар на манер знатных леди пожелала иметь личную горничную и выбрала Аннис. Ричард предлагал дочери взять обученную камеристку, но Тамар решила избавить подругу от тирании миссис Элтон и взяла на эту роль Аннис.
— Краше вас нет никого на свете, — заявила Аннис, — немудрено, что ваша красота не от мира сего.
— Ты любишь меня, Аннис, оттого и считаешь меня такой.
Тамар знала, что Аннис говорит правду, и все же ей льстили слова горничной.
— Все так говорят, — возразила Аннис. — Джон сказал: «Мисс Тамар просто неземная красавица», а я прикрикнула на него: «Джон Тайлер, да как ты осмелился и поглядеть-то в ее сторону?» А он ответил: «Нет, Аннис, я и взглянуть на нее не смею, но ведь другой такой нет на свете. Говорят, каждый джентльмен рад отдать за нее все состояние, лишь бы жениться на ней, хоть она и ведьма». А я ему: «Ты бы лучше почаще взглядывал на меня, Джон Тайлер». А он мне: «Как же мне не глядеть на тебя, коли она сварила для тебя приворотное зелье?»
— Ха-ха! — засмеялась Тамар. — Стало быть, зелье еще действует!
— Еще как, мисс! Джон почти что без ума от меня.
Тамар пристально посмотрела на свою служанку, уже познавшую то, чего она сама еще не испытала. Она подумала о Хьюмилити Брауне, но тут же другой человек занял ее мысли — юноша с самыми красивыми, излучающими сияние глазами, каких она больше ни у кого не видела. Затем перед ее глазами возникла другая картина, которая не раз являлась ей в кошмарных снах. «Я ненавижу Бартли Кэвилла», — сказала она себе.
На галерее уже начали собираться музыканты.
— Поторопитесь, мисс, — сказала Аннис, — вам нужно вместе с господином встречать гостей.
Тамар поспешила вниз, где возле лестницы ее ждал Ричард. Она улыбнулась и сделала реверанс.
— Как я вам нравлюсь, Ричард?
— Ты очень красива, дорогая.
— Стало быть, вам не стыдно за свою дочь?
Он решил, что комплиментов с нее достаточно, и не ответил на вопрос.
— Я вижу у тебя в глазах дикие искорки. Что ты задумала? — спросил он.
— Ничего я не задумала.
— Быть может, я кое-что задумаю для тебя. Я был бы очень рад видеть тебя замужней дамой.
— Я и без того счастлива.
— Ты должна выйти замуж и иметь детей. Доля отца — найти жениха своей дочери.
Она загадочно улыбнулась.
— Вы часто говорили мне о необходимости предоставлять людям свободу выбора, и я не могу поверить, чтобы вы поступили наперекор своим принципам.
— Я очень люблю тебя и потому считаю своим долгом…
Тамар взяла его руку и поцеловала ее.
— И я люблю вас всей душой. Тем не менее, я никому не позволю выбирать мне мужа против моей воли.
— Я не стану принуждать тебя. Однако признаюсь, что был бы счастлив, видя, как ты едешь со своей семьей погостить из Стоука в Пенникомкуик.
— Из Стоука?
Он засмеялся.
— Я думаю о Бартли. Я, уверен, он был бы рад жениться на тебе.
— Бартли! — Она словно выплюнула его имя. — Я скорее умру, чем выйду за Бартли. Он грубый! Вульгарный… распутный. Я удивляюсь, как вы могли назвать мне его имя.
— Ш-ш-ш! Прошу прощения. Тем не менее, мне кажется, тебе нравится этот юноша. Он храбр, в его жизни было много приключений, и теперь, я уверен, он готов остепениться, вести жизнь помещика, жениться и растить детей. Он просто был озорным мальчишкой.
— Похотливое, распутное животное!
— Извини. Забудь, что я сказал.
— Забуду… и очень скоро.
Она задрожала, увидев в числе прибывших гостей сэра Хэмфри, леди Кэвилл и их сына Бартли.
Сэр Хэмфри оглядел Тамар восхищенным взглядом. Леди Кэвилл поцеловала ее, слегка испуганная, к чему Тамар привыкла. Бартли нагнулся над ее рукой, его сверкающие глаза обожгли ее голубым огнем.
