– Если не найдем нужного в деревенских магазинах, проедем дальше. – Финн готов был откусить себе язык за это глупое замечание. Заладил, как старуха, все о провизии да магазинах! Разве об этом хотелось ему поговорить с ней?
– Думаю, в этом нет нужды. Мы же здесь пробудем недолго, так что обойдемся самым необходимым. – Каролина заставила себя говорить спокойно, хотя у нее сжималось горло и стучало в висках, а глупое сердце трепыхалось, как выкинутая на сушу рыба, когда он с улыбкой смотрел ей в глаза.
Самое ужасное – ее тело мгновенно реагировало на любое проявление нежности и внимания с его стороны.
Каролина хотела создать впечатление, что увлечена им и готова благосклонно принимать его ухаживания, но эта опасная игра все более и более походила на реальность.
Одно она знала точно: и речи не могло быть о том, чтобы ответить ему. Разве только отвращением и презрением! К сожалению, она оказалась слишком уязвимой. Значит, ей нужно быть постоянно начеку.
Она украдкой взглянула на Финна и с ужасом почувствовала, как у нее тотчас учащенно забилось сердце.
– Может быть, пока мы здесь, я возьму на себя заботу о провизии, а вы займетесь поисками дома?
Ведь говорят же, путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Пусть она не умеет ухаживать за детьми, но на кухне она в своей стихии – готовит прекрасно! Если все другие средства не приведут к цели, можно привлечь к себе его внимание своими кулинарными способностями.
– Мы всем будем заниматься вместе: и про визией, и поисками дома…
Это был приказ, хотя и отданный непринужденным тоном. Более того, в голосе его чувствовалась нескрываемая нежность. Каролину бросило в дрожь от страха. Зато теперь ей стало совершенно ясно: если она должным образом ответит на посылаемые им сигналы, игра состоится.
Собрав все свое мужество, Каролина легко дотронулась кончиками пальцев до его обнаженного предплечья.
– Всем? – Она ощутила под рукой его упругие мышцы, и пульс у нее зачастил, горло судорожно сжалось. По крайней мере, не придется имитировать дрожь в голосе! Она тут же пожалела, что дотронулась до него. Ей хотелось немедленно отдернуть руку. Но Каролина сдержалась. – Звучит… заманчиво. – Она спокойно убрала руку.
Сигнал был принят. Она видела это по торжествующей уверенности его серебристых глаз, пришедшей на смену сомнению.
Но он не торопил события. Каролина была благодарна и за эту малость. Ведь она подала ему сигнал, которого он ждал, зажгла зеленый свет, дав понять, что путь свободен. А он, несмотря на это, сумел устоять перед соблазном. Итак, игра началась.
Но ничего особенного за день так и не произошло.
Каролина взъерошила рукой волосы. Напряженность ожидания оказалась тяжелее действительности, с которой ей бы пришлось бороться.
Софи спала сном невинности, а Каролина, чувствуя себя далеко небезгрешной, смотрела на собственное отражение в зеркале и думала о том, что ей придется удвоить свои усилия.
Или они с Финном играли по разным правилам и она неверно восприняла его сигналы, или он утратил к ней всякий интерес.
Они купили все необходимое, поели, съездили осмотреть первый дом, и все это время он вел себя как истинный джентльмен.
При нормальных обстоятельствах она могла бы только радоваться этому. Так и должно быть между хозяином и прислугой.
Но сейчас другое дело! Каролина с волнением ждала дальнейших шагов Финна. Тогда она могла бы на них ответить и продолжить игру, заставить его поверить, что она заинтересована в любовной интрижке, на которые он был такой мастер. А потом, когда он как следует распалится, отвергнуть его и уйти, спросив на прощание, нравится ли ему быть брошенным.
– Я приготовлю салат и зажарю пару бифштексов, – сказал ей Финн после того, как они искупали и уложили девочку.
Запах запеченного на решетке мяса заглушил вечерние ароматы роз и жимолости и внезапно вызвал у нее легкую тошноту.
А может, это результат нервного напряжения? Или она чувствует отвращение к выбранному ею плану? Как бы то ни было, ей нужно только постоянно напоминать себе, как Финн поступил с Кейти, и она снова найдет в себе силы продолжать игру.
