– Не хочу, но этим дело не закончится, – пообещал Эшдон.
– Конечно, нет. Ты можешь великодушно опустить все подробности, или тебя будут преследовать, пока ты не изойдешь кровью от многочисленных укусов. Я бы выбрал самое безопасное, – улыбнулся Кэл.
– Я согласился жениться на девушке – она отказала. Это вкратце.
– Нет. Этого недостаточно, – произнес Кэл. – Леди Каролина должна переодеться до того как подадут обед. У тебя по крайней мере есть пятнадцать минут, чтобы рассказать обстоятельно. Начинай.
– У меня завелись немалые долги, и графиня Дэлби ими отлично воспользовалась. Она захотела купить мужа для своей дочери.
– Тебя?
Эшдон поклонился в знак согласия.
– Какие долги? – спросил Кэлборн.
– Самые обычные. Проигрался.
Кэл поднял брови и закатил глаза. Эшдон продолжил:
– Не имея выбора, я согласился жениться на леди Каролине. Но леди отказала мне. Похоже, что она, вместо того чтобы стать графиней Уэстлин, предпочла совсем другую жизнь.
– Она хочет стать герцогиней?
– Она хочет стать шлюхой, – резко произнес Эшдон.
– Ну что же, шаг по проторенной дорожке, – заметил Кэл, – Наследственность. Вот тебе и доказательство.
Кэлборн внимательно посмотрел на него.
– Какую роль в этом играет твой отец, Эш? Чувствуется его рука с начала до конца.
Эшдон выдержал взгляд светло-карих глаз Кэлборна.
– Ты знаешь, что такое семейный долг, Кэл, у тебя есть сын и наследник. Что еще в жизни важнее сохранения семейной чести?
– У чести есть пределы, Эш. Если Уэстлин тебя этому не научил, тогда пусть сама жизнь будет твоим учителем.
– Услышать такое? От тебя? – Эшдон улыбнулся и покачал головой. – От тебя, кто всегда и очень рьяно хранил честь и достоинство своей семьи? Зачем же ты женился в двадцать лет на девушке, которую выбрал тебе отец, и родил наследника уже через год? Кстати, как Элстон?
– Благоденствует, – ответил Кэл. – Но не пытайся сбить меня с мысли. Я женился и выполнил свой долг, родил наследника. Был ли я счастлив? Можно ли искать счастья в ответственности? Да, в некотором смысле. Но любил ли я девушку, которую выбрали для меня? Нет. Ты сам знаешь, что я не очень печалился, когда Сара умерла. Еще один год вместе, и могла бы пролиться кровь.
– Тем не менее ты выполнил свой долг. Отец был доволен.
– Да, и сам почил меньше чем за месяц до смерти Сары. Не очень приятно угождать мертвым. Угождай себе. Именно этому учит жизнь.
Эшдон покачал головой, хотя Кэлборн еще не закончил.
– Я так не могу. Его боль и его раны – мои.
– Его раны мнимые, – проговорил Кэлборн. – Позволь этому умереть вместе с ним, Эш. Что может получиться от брака с отпрыском Софии?
– Месть, – тихо произнес Эшдон, глядя на Софию.
– Месть преувеличена. Отказав тебе, леди Каролина спасла тебя от саморазрушения. Я бы расцеловал ее в знак благодарности. – Кэл пытался шутить в мрачной ситуации.
Эшдон улыбнулся и посмотрел на свои туфли.
– Она отказала тебе. Ты будешь продолжать? Или отступишь?
Эшдон пожал плечами, продолжая улыбаться.
– Она отказалась стать моей женой, это верно. Она сделала свой выбор. – Эшдон, посмотрел на друга горящими глазами. – Что еще остается ей, кроме как стать моей шлюхой?
– Ох, – вздохнула Каро, когда на ней затянули корсет нового платья.
– Ты сама это сделала, – сказала Анни, поддерживая новое платье Каро из кремового шелка с маленькими белоснежными цветочками, вышитыми на рукавах, пока служанка шнуровала корсет.
– Сделала сама? Когда он практически гонялся за мной по комнате? Что еще я могла сделать? Стоять на месте и позволить ему задушить меня?
– Ты преувеличиваешь, – спокойно ответила Анни.
– Вовсе нет. Ты не видела его глаз. Они были просто убийственными. А мне всегда казалось, что голубые глаза такие приятные, такие веселые. Из-за этого урода я буду вечно ненавидеть голубые глаза.
– Лучше ненавидеть голубые глаза, чем себя, – почти шепотом произнесла Анни.
– Что такое? – сердито спросила Каро, когда служанка зашнуровала ее корсет.
– Просто разговариваю сама с собой.
– Ничего подобного, – сказала Каро, отпуская служанку. – Не хочу открыто называть тебя лгуньей.
– Разве не это ты только что сделала? – усмехнулась Анни.
