– Миссис Прентис дома? – спросила, входя, дейм Лора Уитстейбл.
– Сейчас нет. Но, думаю, вот-вот подойдет. Может, подождете, мэм? Она вам будет рада, это уж точно.
И Эдит почтительно посторонилась, пропуская гостью.
– Минут пятнадцать посижу, не больше. Давно ее не видала и не слыхала.
– Да, мэм.
Эдит проводила Лору в комнату и, нагнувшись, включила электрокамин. Леди Лора, оглядевшись, испустила возглас удивления.
– Мебель передвинули. Этот столик стоял в углу. Да и тахта находилась не здесь.
– Миссис Прентис решила, что неплохо бы все переставить. Однажды прихожу домой, смотрю, а она себе двигает и двигает мебель, и даже подымает. «Ах, Эдит, – говорит она, – не кажется тебе, что так гораздо лучше? Комната вроде стала просторнее».
Мне так не показалось, но я, известное дело, промолчала. У вас, у леди, свои капризы Только говорю ей: «Вы, главное, мэм, не увлекайтесь, а то перенапряжетесь, оглянуться не успеете, внутренности-то и сдвинутся с места, а обратно не станут». Кто-кто, а я-то это хорошо знаю.
Так с моей золовкой случилось. Оконную раму, видите ли хотела вытащить. Ну и до конца дней своих и провалялась в постели.
– И напрасно, скорее всего, – резко оборвала ее дейм Лора. – Слава Богу, мы преодолели заблуждение, будто постельный режим панацея ото всех зол.
– Теперь даже после родов отлежаться не дают, – осуждающе произнесла Эдит. – Вон мою племянницу, совсем девчонку, подняли бедняжку на пятый день.
– Состояние здоровья нашего народа сейчас значительно лучше, чем было когда-то.
– Наверное, так. Даже и сомнений быть не может, – мрачно согласилась Эдит. – Взять, к примеру, хоть меня.
Слабая была девчоночка, хуже не бывает. Никто и не думал, что я выживу. То в обморок падаю, то какие-то спазмы меня одолевают. А зимой хожу прям-таки синяя – так меня холод донимал.
Не испытывая интереса к детским недомоганиям Эдит, дейм Лора внимательно изучала расстановку мебели.
– А так, пожалуй, лучше, – сообщила она. – Миссис Прентис права. И как это она раньше до этого не додумалась.
– Вьет гнездышко, – многозначительно изрекла Эдит.
– Что, что?
– Гнездышко, говорю, вьет. Я видела птиц за этим занятием. Бегают вокруг да около, зажав веточку в клювике.
– А-а-а.
И женщины переглянулись. Выражение их лиц оставалось бесстрастным, хотя они только что обменялись весьма важной информацией.
– Часто она встречается с полковником Грантом в последнее время? – не выдержала дейм Лора.
– Бедный джентльмен, – покачала головой Эдит. – Если вы спросите меня, то я скажу, что ему отставку дали.
Обошли его на повороте, – пояснила она свою мысль.
– Вот как. Понимаю, понимаю.
– А симпатичный был джентльмен. – Эдит говорила о Гранте в прошедшем времени, будто хоронила его. И добавила, уже выходя из комнаты:
– А вот кому перестановка не понравится, так это мисс Сэре. Она никаких перемен не любит.
Лора Уитстейбл подняла свои густые брови. Затем взяла с полки первую попавшуюся под руку книгу и стала небрежно ее перелистывать.
Вскоре звякнул ключ в замке, дверь квартиры открылась. В маленькой прихожей весело переговаривались голоса, один принадлежал Энн, второй незнакомому мужчине.
– Ах, почта! – воскликнула Энн. – Письмо от Сэры.
Входя в гостиную с конвертом в руке, на пороге она замерла от неожиданности.
– О Лора, как я рада тебя видеть! – вскричала Энн, поворачиваясь к следовавшему за ней спутнику. – Знакомьтесь: мистер Колдфилд, дейм Лора Уитстейбл.
«Ничего особенного, – подумала дейм Лора, вглядевшись в нового знакомого. – Временами упрямый. Честный. Добрый. Без чувства юмора. Возможно, сентиментален. И очень влюблен в Энн».
И она завела с ним непринужденную беседу.
– Велю Эдит принести нам чаю, – пробормотала Энн и вышла из комнаты.
– Для меня не надо, – крикнула дейм Лора ей вслед. – Уже поздно, дело к шести.
– А мы с Ричардом были на концерте и выпьем чаю.
