- Сказки! - небрежно ответил Джиованни, но сам он слегка дрожал. Удивляюсь, что ученый человек, вроде вас, находит время интересоваться такими пустяками.
- Кстати о запахах, - продолжал Баццони, не обращая внимания на слова Джиованни. - Ваша комната наполнена тяжелым ароматом. - И старый доктор, поднявшись, прошелся по комнате. - Этот запах исходит от ваших волос, одежды, мебели. Он очень тонкий, нежный, но действует отрицательно на голову и сердце.
- Я не замечаю здесь никакого запаха, - пожал плечами Джиованни. - Вы находитесь под впечатлением прочитанной истории. При некоторой живости воображения...
- Совсем нет. Мое воображение не столь живо, чтобы я грезил запахами наяву. Мой почтенный коллега, доктор Теребрицци, придает своим лекарствам вот такой же приятный запах. Но да сохранит меня Небо от удовольствия дышать подобным ароматом! Кстати, Беатриса, как и ее отец, знает секреты изготовления ядовитых ароматов и прекрасно умеет изготовлять их. Дыхание девушки также насыщено этими ароматами. Но не поздоровится тому, кто вдыхает их на близком расстоянии!..
Джиованни переживал внутреннюю борьбу. Но и на этот раз чувство заглушило голос рассудка.
- Уважаемый доктор, - сухо сказал Джиованни, - я знаю, что вы с самыми лучшими намерениями завели этот странный разговор. Но при всем уважении к вам я прошу прекратить его и не говорить больше ничего ни о докторе Теребрицци, ни о его дочери. - И уже с горячностью закончил: - Вы не знаете этой девушки!
- Бедный юноша, - сказал доктор, покачав головой. - Я не предполагал, что вы такой упрямый. Поверьте мне, что я знаю Беатрису в тысячу раз лучше, чем вы. Это - настоящий яд, таящийся под фатальной красотой. Это - роза с отравленным ароматом, несущим смерть. Поверьте моим сединам: прекрасная девушка - чудовище, единственное в своем роде. История об индийской рабыне, подаренной Александру Македонскому его врагом, повторяется вновь в девятнадцатом веке, - воссоздается итальянским ученым с ужасающей реальностью.
Джиованни с возрастающим волнением следил за словами доктора.
- Теребрицци не жесток по натуре, - продолжал тот, - но он любит науку больше всего на свете, больше собственной жизни. И, чтобы открыть одну из тайн природы, он готов принести в жертву любую человеческую жизнь. Беатрису он сделал также жертвой своих опытов. Но она не испытывает от этого страданий. Ее организм приучен к ядам, - они сделались составной частью ее существа. Беатриса молода, жизнерадостна, блещет красотой и здоровьем. Но одна капля ее отравленной крови, одна слеза, упавшая из этих прекрасных глаз, прожжет, как кислота, живую ткань другого человека, принесет неминуемую смерть всякому живому существу. Теребрицци, несомненно, избрал вас объектом своих жестоких опытов. Какая судьба ожидает вас? В лучшем случае, вы, как и Беатриса, будете отрезаны от человеческого общества, вы будете жить в замкнутом мире этого злого гения.
- Замолчите! - воскликнул Джиованни возбужденно. - Вы говорите невероятные вещи!
Баццони положил руку на плечо юноши.
- Успокойся, сын моего друга! Ничего еще не потеряно. - И он вынул небольшой серебряный флакон художественной чеканки. - Смотри, это достойный подарок, который привел бы в восторг лучших красавиц Италии! Но то, что содержит флакон, может быть предметом зависти для самых могущественных людей. Флакон содержит такое сильное противоядие, что оно способно превратить все страшные яды Борджиа в чистую безвредную воду. Перед таким противоядием не устоят и яды доктора Теребрицци. Подари этот флакон Беатрисе, заставь ее выпить жидкость, и ты увидишь, что все будет хорошо.
Доктор Баццони поставил флакон на стол и вышел.
- Ах, - простонал Джиованни, - неужели действительно я попал в этот ад? и он схватился за голову. Потом он быстро поднялся, выбежал на улицу и купил в цветочном магазине букет цветов. На свежих цветах, с еще не распустившимися бутонами, сверкали капли росы.
Настал час свидания с Беатрисой.
"Посмотрим, - сказал себе юноша, - испытаем те яды, которые таит в себе девушка".
Не успел он окончить свои думы, как случилось нечто, заставившее его похолодеть от ужаса. Свежий букет, который он держал в своих руках, вдруг стал быстро вянуть, через несколько мгновений лепестки и листья поблекли... сморщились и опали...
