Некрасов два раза ездил в город под наблюдением людей Лыкова и Равиля. Но никто к нему не подходил. Когда он возвращался домой один по тракту, его остановили, подошли узнать о решении. Он сказал, что сразу таких денег они дать не могут, только частями в течение года. По-другому не выйдет.
А через три дня Витька Демидов увидел случайно в городе самого Щербинина. Он выследил его квартиру в Шанхае и позвонил в контору Лыкову. Лыков с ребятами приехал через час на условленное с Витькой место, но Витьки не было. Обыскали весь Шанхай — ни Щербинина, ни Витьки не нашли.
Витька вернулся из «плену». Рассказал, что его заметили, под пистолетом привели в дом, завязали глаза и увезли. Держали в погребе. Когда отпускали, предупредили, что если они будут шутки шутить, то и они в долгу не останутся. Инженера Витька больше не видел. Приказали, чтобы Некрасов вёз первые деньги.
— Так вас и будут тягать! — обмолвился Серёжка Епанчин. — Вы будете ишачить, а они с вас шкуру драть! Откупитесь раз, они новым налогом обложат, на шею так сядут, что вы и опомниться не успеете. И дело того не стоит. Лучше уж разойтись или войну начинать всерьёз, а там видно будет. В мире, видно, жить не придётся, время не то. Уйдут эти, другие придут. А нам надо такими стать, чтобы связываться боялись, раз и навсегда. И лучше два миллиона на войну истратить, чем под страхом ходить неизвестно от кого.
Его поддержали и Лыков, и Витька Демидов, Хусаин, Падуров. Остальные колебались. Сергей запросил триста тысяч за первый раз и во всём его слушаться. Мужики продолжали колебаться, но их убедил Витька Демидов своей решительностью:
— Война так война! Не за тем дело начинали.
Старухи и бабы вычистили церковь, бывшую под складом. Застелили новый пол, отштукатурили внутри, подлатали сгнившие углы и верх. Ремонтировали потихоньку, чтобы не привлекать внимания.
Над картой за столом сидели Равиль Саитов, Лыков Александр Иванович, Сергей Епанчин, Витька Демидов, Марат Асылгареев и Игнатий Некрасов.
— Смотри, Игнат Фомич, — чертил по карте Сергей, — смотри внимательней, где и по каким улицам ходить, можешь записать, заучить.
На столе лежала карта города и стопка фотографий.
— У универмага будешь ходить, а здесь, — он показал фотографию универмага и рядом с ним дом, — здесь наш человек будет сидеть. Ты запоминай, я проверю. Вот сквер у горкома, здесь смотри, вот здесь сидеть будет. А как кто выйдет, ты дашь знать. Ну хоть сморкаться будешь, чтобы другие ребята подтянулись.
— А, раскусят! — не верил Некрасов.
— Не раскусят, это не шпионы. Они на нахальстве и страхе держатся, да и деньги.
Некрасова с деньгами остановили у центрального универмага. Из толпы незнакомый мужик вдруг, сразу:
— Здорово, Некрасов! Закурить будет?
Игнатий догадался и дал коробок, предварительно громко высморкавшись.
— Деньги-то принёс? — спросил мужик, прикурив и протягивая назад коробок.
— Что-то я тебя не видел раньше. Может, ты подставной какой. Я только кого в лицо знаю, тому и отдам.
— Ты не шути, деньги давай!
Из-за угла магазина вышли трое пьяных парней, один из них нарочно толкнул плечом Игната.
— Осторожней, — обиделся Некрасов.
И ему тут же ударили в нос. Он отскочил, держа свёрток в руке. Двое других стали приставать к мужику. Один из них ловко и сильно ударил его ногой в живот, так что мужик сразу согнувшись упал. Его пнули в лицо, в живот. В толпе закричали женщины. Парни вдруг пропали. Некрасов с разбитым носом поднялся с земли, помог подняться мужику, его лицо тоже было в крови. Дотащил его до лавки. Они посидели молча. Потом мужик взял у Некрасова свёрток и, держась за живот, стал ловить за углом такси.
Такси петляло по городу, пока не сломалось. Таксист помог мужику поймать другую машину. На другом такси мужик доехал до Новостройки, расплатился и вышел.
Невдалеке за углом остановилась грузовая машина «Аварийная горгаза», оттуда вышел человек. Водитель такси развернулся, отъехал подальше и позвонил из телефона-автомата.
Мужик, оглянувшись пару раз, вошёл в подъезд пятиэтажного дома.
Через некоторое время в подъезд вошёл ещё один.
