— Зачем ты отдаешь ей деньги за такой мусор? — спрашивал его помощник, когда Магента уходила, и Хуэй Инь отвечал, что всегда сочувствовал этой нищенке, которая так хорошо разбирается в истории Древней Греции.
— Ну хочет она продать мне сломанную детскую скрипку, чтобы на вырученные деньги купить банку гуталина — что тут такого? А я зато узнаю, почему афиняне считали необходимым казнить Сократа.
Керри была настойчивой хозяйкой, и после долгих уговоров сестры Маклауд согласились выпить чаю с овсяными лепешками и медом. На их долю выпало столько невзгод, что, в конце концов, они были рады поддаться уговорам и немного расслабиться.
— Как тебе это удалось? — шепотом спросила Хизер.
— Это все Керри, — прошептала Мораг в ответ. — При помощи современной моющей техники. Чуть-чуть помотала лоскуты в своей машине, и они вышли обратно чистыми. Похоже, стирка здесь шагнула далеко вперед по сравнению с Крукшанком. У них тут есть особые порошки, ими можно в холодной воде даже самые нежные ткани стирать, и при этом все отстирывается. А еще есть какой-то кондиционер для белья, от которого оно становится мягким, приятным на ощупь и вообще как новеньким.
Это произвело на Хизер большое впечатление.
— Все-таки в Нью-Йорке много есть хорошего, — сказала она с огромным облегчением.
В городе не осталось ни одного безопасного квартала. Китайские, итальянские и ганские феи вернулись на свою территорию, но продолжали оставаться начеку. В воздухе запахло войной. Армия короля Талы была готова к вторжению в Нью-Йорк, а специальный отряд наемников окружил Элрика и его людей в замке Тинтагель.
Хизер больше не грабила банки для Динни, и ему неминуемо грозило выселение — предательская сделка Динни с Мораг настолько оскорбила Хизер, что та больше не собиралась и пальцем для него пошевелить. Что касается Маклаудов, то они пока утихомирились, но вели разговоры о том, чтобы все-таки доставить Мораг и Хизер на остров Скай и судить там за кражу. Пока же они не спускали с двух феечек глаз.
— И еще Макферсонская Скрипка погибла, — с тяжелым вздохом произнесла Хизер. Они с Мораг залетели в соседний бар пропустить по стаканчику. Как-то само собой наступило унылое перемирие. Одной Богине известно, кому бы принадлежала скрипка, если бы уцелела. Если Керри по-настоящему влюбилась в Динни, то — Хизер; если же Керри притворялась, то — Мораг. Сама Керри хранила молчание.
Мораг хотела, чтобы Керри только притворялась, но теперь феечка уже не была так уверена в подруге. Она подозревала, что на последнем свидании Керри наслаждалась больше необходимого.
Может, Керри и взаправду увлеклась Динни, однако виду не подавала, а, возможно, думала Мораг, Керри просто не хочет ее расстраивать. Ведь если Керри действительно полюбила Динни, то скрипка по праву доставалась Хизер.
Большинством голосов Элрика отстранили от руководства за то, что он слишком глубоко погрузился в мечты о королевской падчерице.
— Поменьше бы мечтаний, да побольше планирования — и нас бы, может, не захватили в замке Тинтагель.
Положение было неприятное. Запасы пищи в руинах замка близились к концу, начинался голод. Снаружи замок окружали сорок два наемника: второй отряд воссоединился с первым; они патрулировали развалины по периметру, летали над головой и не проникали внутрь только благодаря наложенному Элис мистифицирующему заклятию, которое вот-вот должно было ослабнуть. Чуть только какой-нибудь наемник пытался войти в замок, он вдруг необъяснимым образом сворачивал в другую сторону и в конце концов оказывался там, откуда шел, совершенно сбитый с толку. Но наемники и сами были существами волшебной природы, и прекрасно знали, как работают такие заклятья. Недолго еще сможет Элис поддерживать свое колдовство, особенно если у нее не останется пищи.
Уэрферт отправил королю послание, в котором сообщал, что в ближайшее время бунт будет подавлен.
Хизер и Мораг сидели на вывеске оружейного магазина, сердито уставившись друг на друга. Хизер громко объявила, что лично она ни в чем не виновата.
— А кто виноват? — возразила Мораг. — Это все твоя злосчастная манера клеить всех, кто официально не признан мертвым.
