Я открыла дверь в редакцию «Семи дней». Люди, собравшиеся небольшими группами, сразу замолчали, как только меня увидели. Только не это. О нет, нет, нет, нет, нет.
Дрожа от волнения, я подошла к двери Адама и постучала. Он встретил меня своей неотразимой улыбкой.
— Привет, моя прелесть, — сказал он. — А ты чудачка, знаешь об этом?
Я с несчастным видом кивнула.
— Пойдем пообедаем.
Я изумленно уставилась на него:
— Еще только десять.
Он пожал плечами.
— Тогда пойдем на бранч. Ну же. Тебе необходимо куда-нибудь выйти отсюда.
Он схватил меня за руку и вывел назад, в коридор. Но и там на нас продолжали пялиться.
— Адам… — предостерегающе произнесла я.
Он оглянулся, посмотрел на меня и подмигнул.
— Здесь всем все известно, Бекки. Это отдел новостей. И ты всегда под прицелом скрытой камеры.
Мы благополучно выбрались из здания, хотя мои щеки пылали, когда мы пересекали первый этаж, чтобы выйти на площадь.
— Я думаю, это был знак дружбы, оценка заслуг, — сказал Адам. — Некоторые посылают цветы, а ты вопишь в объектив огромных камер.
От перенесенного потрясения я была не в силах ответить.
— Это ведь ты про меня говорила?
Я вынула свою руку из его руки и потерла виски:
— Я никогда больше не смогу туда вернуться.
— Ерунда, — ответил Адам, направляя меня на боковую улочку в сторону закусочной. — Все на твоей стороне. Майк тебя не стоит. И ты это знаешь. Мы все это знаем. Он мерзкий и неблагодарный тип.
— Ну, тут уж мне больше нечего возразить.
Он улыбнулся:
— Рад слышать, что теперь мы сходимся в вопросе степени его угрозы для окружающих.
Я неуверенно хихикнула.
— Это сводит тебя с ума, — сказал Адам. Мы на мгновение остановились, и он повернулся ко мне. — Он сводит тебя с ума. И все это того не стоит.
Я смотрела на него, приоткрыв рот, Не стоит того? Новости? Работа моей мечты? Ну, или то, что от нее осталось…
— Бекки, я знаю, ты считаешь, что у тебя замечательная работа, но это всего лишь работа. Есть и другие программы, где ты могла бы работать…
Ему легко говорить, с его связями и образованием, к тому же не он развалил передачу, которая шла почти полвека. Конечно, Адам Беннет, из семьи Беннетов, работавших в «Ньюсуике», легко найдет себе работу в другой передаче. Но Бекки Фуллер из никому не интересной семьи Фуллеров из крошечного городка Вихуокена в Нью-Джерси — вряд ли.
— Я поняла, — сухо произнесла я. — Моя жизнь кажется тебе смешной и нелепой. И моя передача, и я сама…
— Ничего подобного! Я такого не говорил…
— Вы там, наверху, готовите исследовательский материал о Зимбабве, Заире и, черт, что там еще на «3»?
— Замбия? — предложил Адам.
— Замбия! — Я уже перешла на крик. — Господи, вы, все, кто выпускает серьезные новости, смотрите на нас свысока! Вы с Майком…
— Эй! — перебил меня Адам. — Не надо валить меня в одну кучу с…
— Почему так, а? — продолжала я. — Потому что наша аудитория — женщины?
— Постой, — сказал Адам. — Я как раз не из тех, кто смотрит на вас свысока, ты же знаешь. У вас есть своя аудитория. У нас тоже. То же касается ночных новостей. Если бы все передачи были одинаковые, зачем бы их было столько?
Я закусила губу. Послушать бы мне эти его чертовски здравые рассуждения, когда я истерила перед камерой.
— Да, Майк считает, что это все ерунда. Майк, которого, хочу напомнить, ты в буквальном смысле выследила и вынудила работать в твоей передаче. А ты думала, он будет готов умереть от счастья, когда его заставят вернуться в эфир, чтобы вещать о том, что домашний хомячок может стать источником сальмонеллы?
Вау, Адам! От комплимента до оскорбления всего три коротких фразы. Впечатляет. Хорошо, что он перед этим меня подготовил, чтобы смягчить удар, иначе я бы этого не пережила, учитывая события сегодняшнего дня.
— Сальмонелла, — медленно произнесла я, — очень серьезная проблема для здоровья. Каждый год этот диагноз подтверждается в более сорока тысячах случаев. Мне жаль, если вы с Майком думаете, что все это чушь, которая отнимает ваше драгоценное время.
Адам вздохнул.
— Бекки, ну перестань. Тебе надо смотреть немного дальше вперед. Вот увидишь, пройдет немного времени…
