Ой!
— Ленни! — зашипела я.
Ленни, позабыв обо всем, слушал Майка.
— Мерв! — шикнула я чуть громче.
То же самое.
Я бросилась к пульту и удалила подпись.
— Парни, да вы что! — я плюхнулась на ближайший стул. Вы представляете, какой шквал звонков нас ждет, а? Небось, и Джерри позвонит!
Ленни встал, посмотрел на меня и покачал головой.
— Так, я пошел за бурбоном.
У меня не было сил отвечать.
— Бекки…
— По крайней мере… — едва пролепетала я, — по крайней мере, хуже уже просто быть не может, да?
В студии Колин лучезарно улыбалась в камеру. Майк же демонстрировал зрителям свое фирменное сверхсерьезное выражение лица. Они смотрелись, как театральные маски: комедия и трагедия.
Я зарылась лицом в ладони.
Ленни принес мне кофе с бурбоном. К кружке я не притронулась. Эфир продолжался.
— Смотрите завтра в программе «Доброе утро», — искусственно бодрым тоном объявила Колин. — Вы даже представить себе не могли, что еще можно сделать с обыкновенной картошкой. Да и я не знала. Похоже, будет интересно.
— А также, — пророкотал Майк, — мы побеседуем с сотрудниками гуманитарных миссий, по словам которых международное сообщество намерено свернуть их деятельность по защите жертв природных катаклизмов.
Я подняла голову и в оцепенении уставилась на картинку из студии.
— Их тщетные вопли о помощи, — продолжил он, — так и не достигли ничьих ушей.
Колин на секунду опешила, но тут же взяла себя в руки и постаралась разрядить атмосферу:
— …А потом вы узнаете, что может рассказать о вас ваша зубная щетка.
Я обернулась к Ленни с искаженным от злости лицом:
— Я не ослышалась, он правда сейчас говорил такие слова: «свернуть деятельность», «катаклизмы»?
— Угу. И еще «тщетные вопли», — кивнул он.
Мне не хватало воздуха. Я схватила принесенную Ленни кружку и залпом выпила кофе с виски.
— Такое чувство, будто из меня дух вышибли!
— Может, это еще было бы не самое худшее, — сказал Ленни, продолжая созерцать этот кошмар.
Настал черед последней реплики Колин. Она уже улыбалась с большим трудом.
— Это все на сегодня. Позволь еще раз поприветствовать тебя в составе коллектива «Доброго утра», Майк. И спасибо за…
— Спасибо всем, — перебил Майк. — До свиданья.
Я затаила дыхание. Слава богу, эфир подошел к концу.
Колин поджала губы:
— До свиданья.
Майк кивнул в камеру:
— До свиданья.
Колин свирепо на него зыркнула.
— До свиданья.
— Сколько раз они уже попрощались? — спросила я у Ленни.
— Каждый по два. — И без того несчастное выражение лица Ленни стало еще более жалким.
— Господи! — воззвала я.
— Аминь, — сказал Ленни и снова перекрестился. Если так будет продолжаться и дальше, я напишу донос его раввину.
В студии продолжалось прощание.
— До завтра, — сказала Колин.
— До завтра, — сказал Майк.
— До завтра, — сказала Колин.
— До завтра! — повысил голос Майк.
— Гаси камеру! — крикнула я и повернула рубильник.
В операторской воцарилась тишина. Мы все будто приходили в себя после кровопролитного боя. В студии вновь зажегся свет. Майк поправил галстук, встал и, насвистывая, вышел.
А вот Колин была буквально вне себя. Я выбежала из операторской.
— Послушай, детка! — Колин навела на меня палец, будто стреляя из пистолета. — Либо ты приструнишь этого мерзавца, либо я ухожу!
— Я с ним поговорю! — неуверенно пообещала я, примиряюще протянув вперед руки. Никуда она не уйдет. Не сможет. Она как-никак лицо «Доброго утра», а значит, мы ей нужны ничуть не меньше, чем она нам. Передаче необходимы ее надежность и чувство юмора (я уж молчу о том, какая она находка для нашего бюджета). А ей нужна наша передача. Максимум, на что Колин могла рассчитывать, это на то, что ее возьмут на какой-нибудь местный канал в Аризоне, читать новости. Что-то мне подсказывало, что ей не очень хотелось переезжать с Манхэттена.
— Да ты только и делаешь, что с ним говоришь! — возмутилась Колин. — И еще сторожишь его у него на диване! И что из всего этого получается?
— Я тебя понимаю, — покачала я головой. — Но я постараюсь что-то сделать…
— Хватит! — не унималась Колин. — Ты уже много чего наобещала, а в результате все равно ничего не меняется. Так дальше нельзя! Я выкладываюсь по полной, а Майк устраивает из передачи балаган.
