Я помахала ему, показывая, что темп нужно замедлить. Он сделал вид, будто ничего не заметил. Я попыталась пантомимой изобразить слово «шутка»: схватилась за живот, словно готовясь засмеяться.
Когда камера переключилась на Колин, Майк озадаченно на меня посмотрел.
Адам был прав: пантомимы я показывать не умею. Может, освоить язык глухонемых? Или систему знаков, которые используют судьи спортивных состязаний?
— А теперь Эрни Эпплби расскажет нам о погоде, — сказала Колин.
У Эрни, как я имела удовольствие убедиться, рейтинги были заоблачные. Не удивлюсь, если выяснится, что он самый жизнерадостный метеоролог на телевидении. Народу так нравился его неизменно веселый и добродушный вид, что впечатление не мог испортить даже самый плохой прогноз погоды.
Правда, качество его прогнозов, увы, оставляло желать лучшего. Но стоит ли вмешиваться, если все идет нормально? Зрителям он действительно нравился, а прогноз — дело десятое. Похоже, и Майк действовал на публику гипнотически, но какой сейчас в этом толк? На Эрни хоть можно положиться.
— Спасибо, Колин! — искренне поблагодарил он. — Прежде всего мне бы тоже хотелось поздравить Майка с первым выходом в эфир в нашей программе. Знаете, есть анекдот. Встречаются два урагана, и один другому говорит: «Глаза с тебя не спущу».
Уверена, поклонники Эрни улыбнулись. У Майка же лицо осталось непроницаемым, как у истукана с острова Пасхи.
Эрни будто и не заметил, какой неприветливый у нас сегодня ведущий.
— Если взглянуть на карту погоды, — сказал он, показывая на зеленый экран позади себя, — на Среднем Западе увидим циклоны, которые принесут дожди…
Пока Эрни рассказывал о погоде, я отчаянно пыталась привлечь внимание Майка. Я размахивала руками. Прыгала. И уже всерьез подумывала, не подать ли ему сигнал, включая и выключая свет в операторской, потому что он не обращал на меня никакого внимания.
Оставаясь за кадром, Колин раздраженно повернулась к Майку. Ну ладно, ее он ни в грош не ставит, но наш метеоролог Эрни заслуженно пользуется всеобщим уважением.
— У нас утро, — сказала она, — а не похороны. Так что соизволь улыбнуться, а то сидишь тут, изображаешь из себя пик Печали.
— Да пошла ты! Тоже мне, Мафусаил в юбке! — не остался в долгу Майк.
Так, ладно, хватит! Я выскочила в студию с такой притворной улыбкой, что мне могла бы позавидовать сама Колин. Может, это ее костюм так на меня подействовал, но даже голос у меня звучал куда беззаботнее, чем я ожидала:
— Так, народ, скажите мне, пожалуйста, нельзя ли чуточку пожизнерадостнее?
Майк тупо уставился на меня.
— Да если я буду хоть чуточку жизнерадостнее, я просто взлечу! — Колин даже языком прищелкнула.
— Колин как раз молодец, — сказала я, и мы обе уставились на Майка.
— Кыш отсюда! — сказал он мне. — Через три секунды включение.
Я потащилась обратно в операторскую. Ленни вручил мне кружку кофе.
— Может, тебе чего покрепче? — спросил он.
— Они только разогреваются, — сказала я с мрачной уверенностью.
К счастью, дальше шли серьезные новости, и тут Майк развернулся. Оператор не сводил с него камеры. Сверкающие глаза. Модуляции низкого властного голоса. Все, кто был в студии, внимали ему, не в силах оторваться.
— … по всей видимости, он работает в одиночку, — вещал Майк в камеру, — пробираясь в дома через незапертые окна и двери.
По команде Мерва на экранах у зрителей появился фоторобот. Даже на картинке парень выглядел жутко. Под конец рассказа Майка внизу экрана появилась подпись «Подозревается в многократных изнасилованиях».
— Полиция Милуоки обращается ко всем, кто узнал этого человека, с просьбой немедленно сообщить всю известную информацию.
Я торжествующе улыбнулась Ленни. Вот. Отлично сработано.
— Переходим к другим новостям, — продолжил Майк через мгновение. — На этой неделе экс-президент Джимми Картер продолжил в Пекине свою кампанию по защите прав человека.
Мерв показал фотографию Картера.
— Он встречается с участниками акций политического протеста и призывает к возобновлению диалога между…
Я глянула на монитор. На экране все еще красовалась подпись «Подозревается в многократных изнасилованиях».
