Направившись к лавке, Саса вошёл внутрь. В глубине сидела толстая женщина средних лет. Увидев Саса, она всё равно продолжала молчать.
Саса обернулся. Прямо напротив стоит его машина, рядом на земле валяется мотоцикл. Из открытой дверцы до колен высунуты ноги мужчины.
Женщина, однако, расспрашивать не спешит. Выражение её лица такое, словно она ничего не замечает…
Рядом с ней и вправду есть телефон. Хорошо бы, чтоб он не понадобился.
— Дайте, пожалуйста, колы, — обратился Саса к женщине.
— Секундочку. — Её лицо смягчилось. Наверное, она опасалась оказаться вовлечённой в происходящее.
Открыв бутылку, Саса стал пить прямо из горлышка. Трижды переведя дух, он осушил её до дна. Только сейчас он понял, что ему хотелось пить.
— Откройте-ка ещё одну.
Саса положил на прилавок деньги, и пожилая женщина сказала, протягивая бутылку:
— Можете не возвращать.
Когда Саса вышел из лавки, мужчина уже выбрался из машины и стоял снаружи.
Саса протянул ему бутылку, и тот, кивнув, приставил её ко рту и запрокинул голову. Выпив половину, он поставил бутылку на краешек тротуара и поднял мотоцикл.
— С мотоциклом ничего не случилось? — спросил Саса.
— Не, всё в порядке, — ответил тот, хотя руль немного погнулся.
Парень с силой нажимает ногой педаль зажигания. Мотор было начинает тарахтеть, но сразу глохнет. Он пробует снова, с тем же результатом.
Именно тогда Саса вдруг заметил — этот парень до сих пор ни разу не посмотрел ему в глаза, избегал его взгляда.
«Вон оно что, ему, оказывается, тоже есть что скрывать. Значит, вызови я скорую, неприятности были бы не только у меня».
Но если мотор не удастся завести, придётся загружать мотоцикл в машину и отвозить его.
А поместится ли мотоцикл в машину? Как раз когда у Саса появился этот новый повод для беспокойства, двигатель, наконец, завёлся.
— До свидания, — сказал парень и, так и не посмотрев ему в глаза, уселся на мотоцикл и скрылся из виду.
Дня через два после этого Саса зашёл в один хорошо знакомый ему бар.
Присев у стойки, он потягивал свой напиток, когда подошла Соноко и присела рядом с ним.
Вскоре она обратила внимание на его шрам. Две свежие борозды, ещё сохраняющие кровянистый цвет, протянулись через тыльную сторону его левой кисти.
— Ой, какая прелесть. С женой поссорился, да?
— Нет.
— Кошка поцарапала?
— Кошек у меня тоже нет.
— Смотри, какой ты страстный мужчина!
Соноко, как заворожённая, глядела на присохшую кровь. Казалось, глаза её затуманились. Очевидно, шрамы возбуждают её. Саса слыхал об этом. Говорили, что она удовлетворяется, только когда её мучают. Может, глаза её затуманились именно потому, что она представила себя жертвой.
А может, всё это лишь игра воображения. Он даже не был уверен, правдивы эти слухи или нет. Время от времени, после того, как бар, где работала Соноко, закрывался, Саса ходил с ней в ресторан — и ничего кроме этого. У него было ощущение, что их связывает отнюдь не простая дружба, однако на большее не притязал. У Соноко было своё обаяние. И что-то в его душе радостно откликалось на возможность продолжать эти отношения — близкие, но неопределённые.
— Что с тобой происходит в последнее время? — спросила Соноко, сменив тон на вежливый.
— Трудно объяснить.
— Да, похоже, что трудно, — сказала она и снова взглянула на его руку.
— Интересно, который час? — спросила она.
— Думаю, довольно поздно. Ведь мы в третьем кабаке подряд гуляем.
Соноко сидела справа от него. Протянув руку, она немного отвернула его манжету и посмотрела на часы. Рукав её кимоно мягко тронул его щёку, запах духов стал заметнее.
— Уже скоро будут закрывать, — проговорила Соноко и медленно провела кончиками пальцев по шраму.
Его рука вздрогнула.
— Ещё больно?
— Немного…
— Интересно всё-таки, что с тобой происходит, — Соноко подавила улыбку. — Давай пойдём — начнём пить по новой. Ты мне всё и расскажешь.
«Ей можно и рассказать», — подумал Саса. Рассказывая, он сам сможет лучше понять отношения с Сугико. Кроме того, этим рассказом, его откровенными подробностями, ему хотелось ещё больше запутать свои загадочные отношения с Соноко.
