Адъютанта пиратов пока еще не было. Они опять заставляют ждать себя. Ну, ничего! В следующий раз я обязательно приду позже их.
Не успел я посердиться сам на себя, как во тьме прозвучал слабый свист. Я выбрался из развалин замка. Но поблизости никого не увидел. Зажав между колен свою ношу, я положил указательные пальцы под язык и свистнул что было сил.
- Потише, с ума ты, что ли, сошел? - прямо над моим ухом прозвучал голос Рыжего Давида.
- А чего опаздываешь? - недовольно бросил н. - Уж уйти хотел...
- Не я, а ты опоздал, - сказал Рыжий Давид.-Ну, принес?
- Раз пришел, значит, принес.
- Дай-ка, гляну!
Спрятав пакет за спину, я сказал: - Сначала ты...
- Дай, говорю, посмотреть, - невозмутимо повторил свое требование Рыжий Давид. И сказал он это таким грозным тоном, лто я чуть было не подчинился и не отдал пакета, но вовремя спохватился и проговорил: - Сначала давай-ка деньги. Я тороплюсь.
- Сказал, посмотреть надо.- И он, не дав опомниться, выхватил у меня из рук пакет.
Я бы тут же проучил его, ведь он был младше меня на целых четыре года. Но, понимая, что я сильнее, он переметнулся к пиратам и теперь, надеясь на их защиту, делал вид, будто вовсе и не боится меня.
- Если хочешь денег, идем в ацатун [ Ацатун помещение, где находится печь для выпечки хлеба. ] к Серобу.
- Не могу, я тороплюсь.
- А торопишься - уходи.
- Да, но как же деньги?
Рыжий Давид окинул меня пренебрежительным взглядом и, как бы взвешивая в руках пакет, медленно удалился.
Все это было очень ново. Я не понимал, что же происходит, и, опешив, стоял как вкопанный.
- А наш уговор? - крикнул я, придя наконец в себя, когда Рыжий Давид порядочно удалился. Не получив ответа, я нехотя зашагал за ним.
И тут я понял, что значит, когда говорят "руки чешутся". Это про те минуты, когда у меня появляется желание хорошенько стукнуть Рыжего Давида. Так бывает часто. Вот и сейчас: догоню-ка его, схвачу за шиворот, надаю столько затрещин, сколько душе угодно, пока руки не перестанут чесаться!
А Рыжий Давид тем. временем дошел до дома Сероба и, прежде чем войти во двор, остановился и оглянулся.
Он дождался меня. Я только думал бежать за ним. А на самом деле шел, и довольно медленно. Не говоря ни слова, он посторонился и пропустил меня вперед.
Мы очутились в темных зарослях на узкой тропинке, по которой, наверное, видимо-невидимо пленников переводили в свою берлогу эти ужасные пираты. Мне даже чудилось, что я вижу скелеты зверски замученных.
- Ты нужен нам! - прошипел вдруг полушепотом Рыжий Давид.-Если будешь -послушным - тебе же на пользу. А нет - пеняй на себя. Иди, не бойся. Никто тебя не съест.
- Никто и не боится, - громко сказал я, стараясь не думать о замученных пленниках.
И именно на этом слове из кустов вдруг кто-то выскочил и страшным хриплым голосом завопил: - О-о-о-о... А-а-а!!!
По телу у меня пробежала кровь. Я попятился назад, но Рыжий Давид преградил мне путь к отступлению.
- Иди, вперед иди! - сказал Рыжий Давид.-Ты же ничего не боишься.
В висках бешено застучало, сердце билось быстро-быстро... А призрак исчез. Рыжий Давид вдруг загоготал.
- Чего смеешься? - обретя дар речи, спросил я.
- Шагай, шагай! - сказал он.-И не бойся. Я же сказал, тебя не съедят.
- Я и не бо...- начал было я и поперхнулся: мне казалось, что кусты опять зашевелились. Я не трус, но кому охота темной ночью слушать душераздирающие крики.
- Поворачивай налево! - приказал Рыжий Давид.
А мне вдруг подумалось, что все идет, как того хотела Нвард: доверился противнику, пошел на свидание, но выяснилось, что передо мной бесчестные люди. Меня сразу взяли в плен и вот, немного погодя, начнут пытать и мучить; интересно, какую мне придумают пытку?..
И я вспомнил тех испанцев, которые четыреста лет назад, потерпев кораблекрушение, оказались в плену у майя,- в книжке я про них читал. Их поначалу замечательно приняли. Наивному капитану даже показалось, что майя тут же готовы стать подданными короля Испании.
Пленников торжественно проводили в храм. Потом с той же торжественностью почетные местные жители одарили испанских матросов невиданными украшениями, а потом...
