- А клад мы обязательно найдем? - спросил мой помощник. Он уже не раз задавал этот вопрос, и всегда в самый неудачный момент. Я отвечал ему утвердительно, и он приободрился.
Но сейчас, когда путешествие наше приближалось к концу, кто бы ни был на моем месте, рассердился бы и сказал правду. Я рассердился и съел одну сливу.
- Нам предстоит произвести раскопки, - проговорил я и швырнул косточку в море.
- Раскопки?
Я сжую свой брезентовый шлем, не запив ни глоточком джина, если помощник мой не впервые в жизни слышит это слово. Откровенно говоря, этот невежественный человек, который даже во сне жует табак, не понравился мне с самого начала. Но я вынужден был нанять его в Танжере, так как мой настоящий, преданный мне помощник страдал тропической лихорадкой и в Марселе пришлось списать его на берег и отправить в Лусашен.
- Будем рыть землю, - терпеливо объяснил я.
Капитан, конечно, может и рассердиться, но без особой на то причины, да и вообще он не должен допускать грубость в обращении с экипажем.
- Рыть, чтобы найти клад?
- Да, да! Клад! Но не такой, как воображаешь себе ты или эти несносные пираты, Леонардо Серобо и Иезуит Kapov- сказал я и, заметив испуганный взгляд помощника, вдруг вспомнил, что имена эти, когда вокруг бушует море, вслух произносить не следует, не то недолго и до беды.- Каррамба!.. Может, могилы раскопаем или древний город, погребенный под вековыми слоями земной толщи, или...
- И стоило из-за этого в такое время года выходить в море!-разочарованно сказал помощник.- В Танжере ты сказал, что нам предстоит разыскать клад.
- Может, мы и найдем что-нибудь стоящее...
- Потрошить могилы, беспокоить тысячелетний прах покойников!.. Пустое дело. Пожалел бы потраченных на это путешествие денег! Только зря разоришься.
- И разорюсь, потом поправлю дела. Стану воском торговать, невозмутимо ответил я.
- Что?! - удивился мой помощник и стал с еще большим усердием жевать табак. Трудно сказать - от волнения или от злости.
- Большое дело требует больших жертв! -добавил я.
Именно в этот миг утихшая было буря взорвалась с новой силой. Мрак сгустился. Звезды исчезли. Палубу еле освещал тусклый свет фонаря, подвешенного к корме.
- Проклятая буря! - обозлился я, съел еще одну сливу и привычно кинул косточку в море.
- Капитан! Капитан!..- взмолился кто-то замирающим голосом.
Я вздрогнул. Похоже, голос доносился с берега. Неужто суша близко! Это, наверное, она! Пираты похитили!
Небось заметила свет фонаря и вот зовет на помощь. Надо спасать ее любой ценой.
Я уже хотел приказать штурману, чтоб повернул корабль, как вдруг снова послышалось:
- Капитан! Ты чего это кидаешься косточками?
Я перекинулся через перила и посмотрел вниз. Голос звучал совсем рядом.
И представляете, буря тотчас прекратилась. Ни единой волны. Море как зеркало, словно бы вовсе не бушевало.
B соседнем дворе, в кустах смородины, у самой ограды, я увидел ее.
- Это ты звала?
- Да, капитан,- ответила она.
- Чего еще придумала? Я никакой не капитан.
- Не капитан. А сам все кричал: "Лево руля, лево руля!" - Онa и голос подладила под мой, да так здорово, что я даже растерялся.
- Да это я просто так... Сам с собой говорил,- сказал я, смутившись.
- Я тоже иногда, говорю сама с собой, - пожав плечами, согласилась девочка.- Ну, а косточками сливовыми зачем в меня кидался?
- Я вовсе и не в тебя кидался. В море бросал... Смородина поспела?
- В море? - Она хмыкнула.- Поспела смородина. Хочешь? Я набрала самых крупных.
- Хочу,- сказал я.- Только мне не дотянуться до тебя.
- Так спустись с дерева.
- Сейчас...
Запас яблок и слив я посовал за пазуху и скользнул вниз по тутовнику.
- Прыгай! - скомандовала она, отходя в сторону.
Я повис на нижней толстой ветке, хорошенько раскачался и... приземлился в соседнем дворе.
- Ну, здравствуй.
- Здравствуй, капитан.
- Тебя что, пираты похитили?
- Да, но как увидели корабль, бросили меня и убежали.- Она засмеялась и протянула полную тарелку ягод: - Ешь.
- А ты любишь сливы?
- Люблю.
- А яблоки?
- Люблю тоже.
- Угощайся, - сказал я, вынимая из-за пазухи и яблоки и сливы.
