Вероятно, Зоммер находился в отпаде.
– В-в-ва… в-в-ва… в-в-ва…
Рот бессмысленно разевался.
Совершенно некстати я вспомнил, как он разъяснял мне свое теперешнее состояние: дескать, в качестве бога он, разумеется, неуязвим, но как смертный способен испытывать боль и страдания.
Он признался тогда, что мысль о боли его ужасает.
Сейчас это было заметно.
И такая горячая злоба перехватила мне горло – на вмешательство этого существа, на младенческую жестокую его безответственность, – что буквально стало нечем дышать, и, чтобы освободиться от этой злобы, я, не знаю уж как, вышвырнул ее из себя – выдрал с корнем, откинул, как будто что-то прилипшее.
На секунду мне даже почудилось, что лопаются какие-то соединения.
Тонкие какие-то ниточки.
Какие-то слабые нервы.
Острая мгновенная боль пронзила все тело.
Я вскрикнул.
И тут случилось невероятное.
Трое рослых мужчин, изготовившихся к стрельбе, тоже вскрикнули, как будто от внутренней боли, лица их потемнели, точно обугливаясь, ближний, что скомандовал нам насчет «стоять», вдруг весь выпрямился и вспыхнул, как сухая коряга. Желтое веселое пламя выскочило из-под одежды.
Загорелась рубашка, дохнули дымом синие джинсы.
И напарники его тоже вспыхнули – раскорячиваясь и падая на паркет.
Их раскрытые рты забило огнем.
Крик обрезало.
Три обугленных тела лежали в гостиной – спекшиеся лохмотья на них слабо дымились, а от дальнего, навалившегося на плинтус спиной, расползалось по цветастым обоям зловещее траурное кострище.
Миг – и загорелась салфетка под телевизором.
– В-в-ва… – тянул Зоммер беспомощно.
Колыхаясь как студень, он пытался выкарабкаться из кресла. Ноги его не слушались, а к дрожащей щеке прилипло перышко сажи.
– В-в-ва… Пожалуйста, осторожнее…
И тогда я понял, что сделал это не он, это все сделал я – выплеснул злобу наружу.
Значит, сродни богам.
Раздумывать было некогда. Я повел уверенным, твердым взглядом вокруг, и огонь, расползающийся по обоям, послушно остановился. А затем, пыхнув, сник, измазав копотью штукатурку.
Прекратили дымиться обугленные тела.
Только смрад горелого мяса распространялся в гостиной. И отчаянно тикал будильник, показывая четверть двенадцатого.
Зоммер наконец выкарабкался из кресла.
– Вы с ума сошли, – тонким голосом сказал он. – Вы рехнулись. Вы чуть меня не убили…
Он сейчас нисколько не походил на бога – рыхлый пожилой обыватель, скомканный потрясением.
Во мне словно умерло что-то.
Дым расползался по комнатам.
– Ладно, – сказал я. – Ладно. Пойдемте отсюда…
– А куда? – спросил Зоммер, отряхиваясь.
– Есть одно место. По-моему, вполне безопасное.
– Это к вашей приятельнице?
– Не хотите – не надо.
И тогда Зоммер стих – оглянулся, зачем-то ощупал себя от бедер до подбородка, а потом замычал и, как ребенок, неловко переступил через сгоревшее тело…
Семинар был назначен на половину двенадцатого. Я явился в одиннадцать двадцать пять и, войдя в коридорчик, простершийся от конференц-зала до лестницы, был немедленно перехвачен Баггером, который выступил из дверного проема.
Вероятно, он специально меня караулил – взял под локоть и, не давая пройти, завернул в ту часть холла, которая примыкала к буфету.
Крупный мраморный лоб прорезали две морщины.
– Мне надо с вами поговорить…
– Пожалуйста, Томас, – сказал я, незаметно отодвигаясь и пытаясь освободить зажатый пальцами локоть. Мне как-то не нравилось, что он меня держит. – Разумеется. Я в вашем распоряжении.
– Тогда пройдемте сюда, – сказал Баггер поспешно. И, затолкав меня за поднимающуюся выше роста горку цветов, разместил в закутке, который эти цветы образовывали. Журчала вода в фонтанчике, и сквозь декоративные камни высовывались глаза фиалок. – У меня есть для вас довольно неприятная новость…
Он облизал губы.
– Томас, слушаю вас… – я тоже начинал волноваться.
Новость заключалась в том, что сегодня утром к Баггеру, который был членом оргкомитета, неожиданно вперлись два человека в штатском и, предъявив удостоверения Второго бюро, целый час задавали вопросы, касающиеся моего пребывания. Откуда я взялся, каким образом, не получив визы, въехал в страну, посылалось ли мне официальное приглашение на конференцию? Кто меня из участников лично знает и какие у меня были ранее научные достижения? Причем дело этим не ограничивалось – их интересовали мои знакомства на конференции: с кем конкретно я последнее время общаюсь и какие при этом веду конкретные разговоры. И не видел ли Баггер, чтобы ко мне приходили какие-нибудь посторонние? Они дали довольно подробное описание Зоммера: то есть внешность, одежда, полный словесный портрет. И просили, если такой посетитель появится, чтобы Баггер их известил по соответствующему телефону. Баггер, разумеется, отказался. В общем, стороны разошлись при взаимном неудовольствии. Старший в паре даже холодно намекнул, что теперь и у Баггера могут быть определенные неприятности. Тогда Баггер вспылил и послал их к черту. На том и расстались. Представители Второго бюро зашли в номер к Дювалю, а взъерошенный Баггер поспешил, чтобы меня предуведомить.
