Я открыл дверь, вошел в квартиру. Прошелся по коридору, позвал:
— Оля! Ты дома?
Тишина. Ясно, жена на работе.
Я позвонил на пульт и снял квартиру с сигнализации. Немножко позубоскалил с симпатичным оператором Ксюшей. Девочка была моей литературной поклонницей, и я всегда с удовольствием выслушивал от нее массу комплиментов. Падки мужчины на лесть, что и говорить. Возможно, моя симпатия к девочке именно этим и объясняется.
Я в задумчивости побродил по квартире, вышел на балкон и несколько минут постоял, глядя на море. Вернулся назад и пошел в свой кабинет. На столе меня дожидался сложенный чемоданчик ноутбука. Я подошел к столу, побарабанил пальцами по поверхности, не отрывая глаз от безукоризненной компактной машины. Машина молчала, но даже в ее молчании мне чудился ехидный высокомерный подтекст. «Что, ничтожество? — казалось, вопрошала она меня. — Сколько страниц сделал вчера?»
Я вспомнил, что вчера не сделал ни одной страницы, и невольно нахмурился. Сгрузил чемоданчик на пол и задвинул подальше под стол. Вот теперь все хорошо. И на столе чистота и порядок.
Я свалился на кожаный диван, запрокинул руки за голову и закрыл глаза. Организм пребывал в расслабленном состоянии. Работать не хотелось. Ничего не хотелось.
«Тебе в июле роман сдавать», — сурово напомнила совесть.
«Успею!» — отмахнулся я.
Минут двадцать я лежал неподвижно, наслаждаясь бездельем, и лениво перебирал в уме разные приятные варианты отдыха.
Пойти в ресторан?
Прогуляться к морю?
Просто пошляться по Городу?
Навестить Сашку?
«Нужно ей позвонить, — подумал я. — Она, наверное, на меня обиделась за последний разговор».
Но не позвонил.
Зато через минуту затрезвонил наш городской аппарат. Я решил проигнорировать звонок, но абонент попался ужасно нахальный и не отставал.
Наконец мне надоело слушать переливчатую трель, я выдернул себя из приятной расслабленности, встал с дивана и пошел в коридор. Взял маленькую трубку и принес ее в кабинет.
— Да, — сказал я хмуро. Общаться мне тоже не хотелось.
— Антон Николаевич? — неуверенно спросил приятный женский голос.
— Да, — повторил я, садясь на диван.
— Слава богу! — сказала женщина. — Дозвонилась, наконец.
— С кем имею честь? — поинтересовался я. Голос был мне незнаком.
— Ой, простите! — спохватилась собеседница. — Наталья Ивановна Егорова.
Я порылся в памяти. Имя мне ни о чем не говорило.
— Мы знакомы?
— Нет, — ответила женщина. Подумала и поправилась:
— К сожалению, нет. Я очень люблю ваши книги.
Я промолчал. Было непонятно, куда клонит незнакомая мадам.
— Я работаю в Архивном институте, — начала объяснять дама.
— В Москве? — спросил я.
В московских архивах мне приходилось копаться довольно часто, и я знал почти всех сотрудников.
— В Питере, — ответила женщина.
— Ах, вот как…
— Да. Работаю давно, почти десять лет…
— Простите, я не вполне понимаю, при чем тут я, — невежливо оборвал я собеседницу.
— Как при чем? — удивилась дама. — Да ведь вы коренной петербуржец!
— Был, — поправил я. — И не я, а мой прадед.
— Вот именно, — радостно подтвердила собеседница. — Представьте себе: мы обнаружили дневник Николая Антоновича и некоторые фотографии того времени, связанные с вашим прадедом!
Я откинулся на спинку дивана. Разговор начал меня интересовать.
— Правда?
— Ну, конечно! Это очень, очень интересные материалы!
— А мне их можно посмотреть? — спросил я.
— Я специально вам их привезла, — сказала женщина очень просто.
Я растрогался.
— Специально ехали? Даже не знаю, как вас благодарить…
— Я приехала в отпуск, — прервала женщина поток моей благодарности. — Путевку взяла еще зимой, и так все совпало… В общем, если вы хотите ознакомиться с документами, то пожалуйста!
— Вы привезли копии? — спросил я.
— Подлинники, — ответила женщина. — Мы подумали, что вам будет интересно подержать в руках дневник вашего прадеда.
— Еще как! — заверил я.
— И фотографии на редкость интересные… В общем, сами все увидите.
— Где и когда? — спросил я по-деловому.
— Давайте через час, — предложила женщина. — Я только что с моря пришла, нужно привести себя в порядок.
— Куда мне приехать?
— Вы знаете санаторий «Солнечный берег»?
