Сорокская крепость отбивала ожесточенные атаки турок. Турки наседали и с суши и с воды. Днестровские воды помутнели, заволновались.
Петр поднес к глазам подзорную трубу. Генералы, склонившиеся над картами, распрямились и обернулись к царю.
– Итак, господа, вы полагаете, что мы останемся здесь, на этом берегу? – спросил царь.
– Так будет удобнее, – ответил генерал Галарт. – Переход из Польши был утомительным. Войска нуждаются в отдыхе. И артиллерия еще не прибыла.
– А ты как считаешь? – обратился Петр к генералу Кропотову.
– У нас нет провианта, – сказал тот. – В Молдавии мы ничего не найдем. Там засуха. Поля опустошены саранчой. В стадах падеж. Подождем, пока везирь перейдет на этот берег.
К полковнику Тигечиу подошел адъютант.
– Задержали лазутчика, ваше величество.
– Что от него узнали?
– Ничего. Он… – Адъютант понизил голос: – Он говорит, что не лазутчик. Что его вроде бы сам государь знает…
– Вот как? – удивился Петр. – А ну, ведите его сюда!
Из-за шатров, разбитых среди деревьев, появился турок в сопровождении двух солдат. Руки у турка были связаны за спиной. Он отыскал взглядом царя, вытянулся в струнку и отчеканил по-русски:
– Здравия желаю, господин бомбардир!
Петр вопросительно взглянул на генералов. Те пожали плечами.
– Не узнаете? – спросил турок. – Под Полтавой… Помните, молдавский полк…
Петр обернулся к полковнику Тигечиу. Полковник кивнул, скрывая улыбку.
– Вы тогда еще нас всех отметили, – продолжал турок. – А мне даже подмигнули. Вот так… – показал он.
Петр рассмеялся:
– Теперь припоминаю! Ты был храбрым солдатом.
– Капитан Декусарэ! – представился турок. – Прибыл по приказанию его величества Дмитрия Кантемира, господаря Молдавии!
– Развяжите его! – распорядился царь. – Я слушаю тебя. Говори, капитан.
– Господарь Дмитрий Кантемир желает вам здравствовать, – четко заговорил капитан, – он приказал мне передать вам, что вся Молдавия взялась за оружие. За десять дней под наши знамена собрались семнадцать полков!
– Вот видите! – торжествующе повернулся царь к генералам.
– Но везирь переправляется через Дунай, – докладывал Декусарэ. – Через день-другой он подойдет к нашей столице. Господарь Дмитрий просит вас незамедлительно перейти Днестр со всеми войсками… И если бы вы только знали, как я хотел вас видеть! – после паузы добавил капитан и умолк, справляясь с волнением.
Помолчал и царь. Потом с упреком сказал генералам:
– Если мы сейчас же не перейдем Днестр, мы обманем их надежду. Надежду, которую сами же посеяли в их сердцах. Надежду на скорое освобождение. А это было бы куда хуже, чем поражение!
Тем временем Декусарэ снял турецкую одежду и бросил ее на траву.
– Как же ты вернешься в крепость без этого одеяния? – спросил царь.
– Я пришел не из крепости, – ответил Декусарэ. – А войду туда без халата и без тюрбана…
– Но как ты войдешь?
– Под водой.
– Не понимаю…
– Там есть подземный ход. Он начинается в крепости, а кончается здесь, на этом берегу…
– Великолепно! – обрадовался царь.
– И мне приказано показать вам этот ход… – добавил Декусарэ.
Турки отступили на холм. Защитники Сорок спешили убрать со стен каменные обломки, укрепляли бревнами крепостные ворота, подносили к амбразурам камни и кипящую смолу. У них не осталось уже ни ядер, ни пороха. Только убитых было много в крепости. Куда больше, чем живых.
Измаил-паша подошел к крепости. Навстречу ему вышел Иоан Некулче.
– У вас нет воды, – сказал сераскер, когда они встретились у крепостных ворот. – Нет провианта…
Некулче молчал.
– Нет пороха, нет ядер, нет людей, – продолжал сераскер. – У вас ничего нет. Есть только надежда… – Измаил-паша указал взглядом на противоположный берег.
– Надежда – большая сила, – заметил Некулче.
– Но эта надежда напрасна, – отозвался сераскер. – Русские не осмелятся перейти Днестр. А если осмелятся – их ждут мои пушки. Я уже получил подкрепление и получу еще. К вечеру здесь будет Крымский хан со всеми своими войсками. А завтра-послезавтра – везирь. Открой крепостные ворота. Твоя жизнь будет сохранена. И жизнь твоих людей тоже…
