Наблюдал он за передвижением немцев в селе долго. И разработал-таки план. Саша обратил внимание на то, что к одному из домов часто подъезжают мотоциклы и машины, заходят и выходят солдаты и офицеры. Наверняка штаб какой-то части. А где штаб, там обязательно линия связи и связисты.
Саша посмотрел наверх. Столбы на улице были, причём старые, потемневшие от времени. И провода на изоляторах висели — только вот какие? Электрические, по случаю войны не действующие, или же немцы протянули по ним свой телефонный провод? Надо бы узнать.
Саша обошёл село. Выйдя на восточную окраину, он нашёл взглядом столбы и пошёл вдоль них, держась в отдалении метров на сто.
Житковичи уже скрылись из вида. Меж тем столбы с проводами потянулись по просеке в лесу. Место для засады удобное во всех отношениях. «Буду резать провода здесь», — решил Саша. Он огляделся, прислушался. Никакого движения вокруг, никаких настораживающих звуков.
Сняв ботинки и зажав во рту штык, Саша полез на столб. Неудобно, Ноги скользили по отполированной поверхности столба, руки ныли от напряжения. С «кошками» получилось бы лучше.
Добравшись до верха, он с удовлетворением обнаружил телефонные провода с чёрной оплёткой.
Штыком Саша аккуратно перерезал провод — но не полностью. Пересёк медные жилы, но оставил целой оплётку с одной стороны. Потом спустился вниз, запрокинул голову, стараясь рассмотреть с земли место повреждения, и, не заметив, остался доволен. Провод выглядел неповреждённым. Если он не ошибся, скоро должны появиться немецкие связисты.
Саша залёг за дерево напротив столба, положив перед собой револьвер и штык. Пригодился-таки штык от СВТ!
Через полчаса и в самом деле на просеке появились два солдата-связиста. У одного через плечо — сумка с инструментами, у другого — полевая катушка с проводом. Оба были вооружены винтовками. Сразу видно — технари, не вояки.
Почти у каждого столба солдаты останавливались. Один из них доставал из сумки «кошки», надевал на ноги и лез на столб, подключая к проводам трубку и прозванивая цепь. Медленно они приближались к месту засады. Наконец остановились у столба с повреждённым проводом. Связист снял винтовку, чтобы не мешала, и отдал её товарищу. Нацепив «кошки», он полез на столб.
Повреждение связист обнаружил сразу, радостно что-то прокричав товарищу.
«Нельзя мне его сейчас трогать, пусть ремонтирует, — решил Саша. — Когда связь восстановится, никто сразу не насторожится. Что странного? Сделав дело, связисты должны вернуться в подразделение. Если их убить сейчас, вышлют вторую пару связистов, а то может — и с автоматчиками».
Между тем связист на столбе соединил провода и замотал скрутку чёрной изолентой. И только он стал спускаться вниз, как Саша выстрелил из револьвера в того, что стоял на земле. Связист упал как подкошенный.
Чем хорош револьвер — выстрел негромкий, «TT» куда более шумный.
Связист на столбе застыл, как изваяние. Товарищ внизу убит, обе винтовки — возле него, со столба с «кошками» на ногах не убежишь. Положение самое дурацкое.
Подойдя к убитому, Саша махнул стволом револьвера связисту — слазь, мол. Связист спустился, с опаской поглядывая на русского. Едва коснувшись ногами земли, он тут же поднял руки вверх.
— Нихт шиссен, камерад!
— Какой я тебе «камерад»? Аусвайс?
Немец полез в карман и вытянул солдатскую книжку.
Саша стволом револьвера показал ему — бросай на землю. Не стоит подходить слишком близко. Этот «камерад» запросто мог ударить его по голове сумкой с инструментами.
Когда немец неуклюже отошёл назад — всё-таки с «кошкам» на ногах ходить неудобно, Саша поднял «Soldaten buch» — солдатскую книжку — и раскрыл её.
— Так, Фридрих… — ну и фамилии у них, одни согласные, не прочитаешь. — Двадцатая танковая дивизия, тридцать девятый мотокорпус.
Чёрт! Как плохо, что он не знает немецкий. Как объяснить, что ему нужна карта. Про «аусвайс» случайно выскочило — насмотрелся фильмов про немцев.
Саша обеими руками очертил в воздухе квадрат и сказал по-английски «мепс». Как ни странно, немец понял. Он кивнул и показал на убитого.
Держа в поле зрения связиста, Саша обшарил карманы убитого и нашёл карту. Слегка потрёпанная на сгибах, с надписями на немецком. Когда он развернул её, в глаза бросилась красная полоса, тянущаяся с севера на юг и проходящая через Полоцк, Оршу, Витебск. Так это же линия фронта!
