— Читайте: «За работу не волнуйся. Она на месте». Что это за работа?
— А я откуда знаю? И почему я должна знать? Это вовсе не я писала, — хмуро сказала Лариса.
— Допустим. Но вот вторая записка: «Василий, дело в том, что документы спрятаны. Они не со мной. Твою работу спрятал Толик. Сейчас я звонила». Какие документы? Кто такой Толик?
— Не знаю.
— А может, довольно прикидываться невинным младенцем? — спокойно, но твердо спросил Тимофеев. — Записки ваши. Их восемь. Что они написаны вами, подтверждает заключение экспертизы. Известно нам и другое: вы пытались спрятать у соседей деньги и личные вещи Зубкова, который содержится под стражей. Откуда столько денег и почему их нужно было прятать?
После недолгого молчания Лариса ответила:
— А что здесь не понимать? Я знала, что муж задержан милицией и могут прийти с обыском. Потому и хотела их спрятать.
Лариса помолчала. Потом сквозь слезы едва вымолвила:
— Я его люблю. Мне жаль его.
На этом же допросе следователем была установлена личность Толика. Им оказался Шарапов Анатолий Нестерович, старый знакомый Зубкова. Наконец найдено недостающее звено в цепи собираемых по крупице улик, главное звено!
Нужно ведь не только установить участников совершенного преступления, доказать их вину, но и предупредить возможность повторения подобного в дальнейшем. Это больше всего заботило Тимофеева, как только он принялся за расследование дела о подделке документов.
Допрос Ларисы помог установить, что Зубков — не просто соучастник Супруна, а основной организатор преступного «производства». Это подтвердил впоследствии и Супрун.
Но понадобилось выяснить еще самое главное, без чего следствие нельзя было считать законченным: у кого шрифт? Необходимо было изъять его, чтобы предупредить возможность нового преступления.
Шрифт и прочее оборудование для изготовления фальшивок вскоре нашли у тетки Анатолия. Пачку подделанных свидетельств жена Шарапова Ангелина закопала на огороде у своей матери.
В анкете мастера винного цеха фабрики «Кооператив» Шарапова значилось, что у него высшее образование, а между тем написанное им объяснение пестрило грубейшими грамматическими ошибками. Настораживал следователя и такой факт: Шарапов работал мастером-виноделом, имея диплом инженера-технолога рыбной промышленности.
В конечном счете выяснилось, что Шарапов никогда никакого института не заканчивал. У него была лишь фиктивная справка о том, что он учился в институте советской торговли по специальности «технология общественного питания».
Соответствующие экспертизы доказали, что все фальшивые документы, подписанные Зубковым, были выполнены шрифтом, изъятым у Шарапова.
Следователь доказал, что преступники не только знают друг друга, хотя и настойчиво отрицали это, но являются двоюродными братьями. Действительная фамилия Зубкова — Байдалин. Новую фамилию он приобрел после женитьбы на Агнессе Зубковой в Целинограде, откуда уехал в теплые края — на Черноморское побережье, а потом объявился и в Азове...
Рабочие забойного цеха Краснолиманского зверохозяйства Донецкого облпотребсоюза, придя утром, ужаснулись: входная дверь была открыта настежь, оставленные на ночь 178 выделанных песцовых шкурок исчезли.
Следователь горрайотдела внутренних дел Гирявой в протоколе осмотра места происшествия запишет: на входной двери с тыльной стороны, в том месте, где врезан замок, остались вмятины. По мнению эксперта-криминалиста они могли образоваться от лома или иного металлического предмета с заостренным концом.
Зверохозяйство находится в полутора километрах от Красного Лимана, в лесном массиве. Площадь его — двадцать пять гектаров. Периметр двойного проволочного забора — свыше двух километров, ночью здесь находятся сторожевые собаки. Охраняют зверьков и сторожа. Территория зверохозяйства хорошо освещена.
Проведенные оперативно, по свежим следам розыскные мероприятия оказались безуспешными: злоумышленников установить не удалось.
Спустя год в том же зверохозяйстве неизвестные с помощью кусачек разрезали сетку в ограждении, проникли на территорию хозяйства и похитили одиннадцать песцов основного поголовья. И на этот раз воры не были найдены. Случаи краж зверьков повторялись. Сложилась даже продуманная система: летом похищались породистые самки, от которых можно было получить хороший элитный приплод. Осенью же и зимой — самые отборные песцы и норки с ценным мехом.
