«Дипломат» с секретом - страница 49

— Извините, — прервал Чугунова подполковник, — вот и надо в первую очередь выявить всех лиц, кто покупал у старика вино, а также любителей выпить «надурняк». Нельзя сбрасывать со счета родственников пострадавших, возможно, кто-то из них навел на это преступление. А теперь самое главное — какие-либо следы или вещественные доказательства обнаружили, что изъяли с места происшествия?

— Ничего не нашли, — ответил сухо Чугунов.

Максимов удивился:

— Ну, братцы, такого не может быть! Убить старика и избить до беспамятства женщину, перевернуть всю хату вверх дном и чтобы не оставить следов?.. Вы просто плохо произвели осмотр. К слову, кто выезжал туда?

— Я, оперативные работники, следователь прокуратуры и врач шахтной больницы.

— А почему не вызвали судмедэксперта, криминалиста, кинолога?

— Они живут в Торезе, а везти их оттуда — это трата времени, тем более мы рассчитывали на свои силы. А кинолог — в отпуске. Да и был он ни к чему: преступление совершено три дня тому назад.

— Ну что ж, перейдем ближе к делу, — уже спокойно сказал Максимов. — Я хотел бы ознакомиться с протоколом осмотра, свидетельскими показаниями.

— Все материалы у следователя прокуратуры, а он сейчас, естественно, спит, — как бы оправдываясь, заметил Чугунов.

— Значит, будем сидеть и ждать у моря погоды?...

Все как в рот воды набрали.

Максимов окинул взглядом присутствующих:

— Раз нет никаких предложений, осмотр места происшествия оставим на утро. Проводник с собакой уже ни к чему: все следы затоптаны... А сейчас попробуем еще раз осмотреть труп старика...

В эту ночь Максимову спать почти не пришлось. А в семь утра, как условились, был уже в горотделе.

— Виктор Михайлович, — сразу обратился к нему Чугунов, — только что звонил дежурный УВД облисполкома и просил передать: старший следователь областной прокуратуры Шумаков и эксперт отдела криминалистических исследований Папунов в шесть часов выехали к нам.

— Это хорошо, значит скоро будут здесь! А судмедэксперт?

— Тоже с минуты на минуту подъедет, — ответил начальник угрозыска Барковский, — послал за ним в Торез дежурную машину.

Максимов мог бы и не ехать на место преступления, довольствоваться прочтением протокола осмотра, составленного прокурором с участием следователя, начальника горотдела и врача. Но он всегда следовал известной пословице: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

Закончив читать протокол, Максимов спросил у сидящего за своим рабочим столом Чугунова:

— А почему не выпилили кусок двери, где имелись следы от оружия, которым был выдернут пробой?

— Так решил следователь, — округлил глаза Чугунов, — мне же неудобно было давать советы, ведь руководил осмотром он.

— Все это понятно. А отвечать перед управлением за раскрытие этого преступления придется вам. Представьте себе, в процессе работы будет найдено то, что использовал убийца, а никаких следов не сохранится. Чем будете доказывать вину злоумышленников?.. Мы не сможем произвести трасологическую экспертизу...

Чугунов молчал, понимая, что не все им сделано по горячим следам преступления.

К зданию горотдела подкатила «Волга». Из нее вышли Шумаков и Папунов, у одного в руках был портфель, у другого — небольшой чемоданчик. А спустя четверть часа все приехали на поселок двадцать второй шахты.

Обстановка, которую увидел Максимов в доме пострадавших, была уже знакома из протокола и тем не менее он вместе со старшим следователем стал вновь тщательнейшим образом осматривать комнаты, подворье, побывали в огороде. В куче мусора нашли тряпку со следами крови. Вернулись в дом. Изъяли бутыль с остатками вина и следами пальцев рук, три пустые бутылки, окровавленный коврик, блокнот с деньгами...

— Ну что, коллега? — обратился Максимов к Шумакову, — мы не зря сюда ехали, кое-что все-таки отыскали. Пригодится и выпиленный из двери кусок с вмятинами. Всего этого недоставало в первом протоколе.

— Как же так? — удивился Шумаков.

— Результат спешки, — сказал Максимов. — А может, самонадеянности. Приедем в горотдел, я вас ознакомлю с показаниями одного свидетеля, на основании которых, по-моему, строилась основная версия — причастность к этому преступлению внука пострадавшего.