На расположенной чуть в стороне строительной площадке люди вручную рыли котлованы, закладывали фундамент будущего машиностроительного гиганта — Южно-Уральского машиностроительного завода. Работали здесь днем и ночью, в основном старики, женщины, подростки, ограниченно годные к службе в армии. И, естественно, те, без кого производство не могло обойтись, — забронированные специалисты.
Переучетный пункт помещался в деревянном бараке. Одна его половина служила залом ожидания для военнообязанных, в другой работали врачи, сотрудники горвоенкомата и те, кого мобилизовали на время работы комиссии.
Едкий запах махорки был слышен во всем бараке, сине-сизый дым густой пеленой висел над головами. Вскоре к собравшимся вышел работник военкомата, стал спрашивать у вызванных, кому из них знакомо бухгалтерское дело. Никто не отозвался. Виктор поглядел на ожидающих и решительно спросил:
— А что надо делать? Я не бухгалтер, но эту работу знаю. — Так Виктор и остался работать в комиссии горвоенкомата по переосвидетельствованию военнообязанных. Закончились десять дней, отведенных для работы комиссии, а его все не отпускал начальник военно-учетного стола первого отделения милиции Овчаренко. Работу в учетном столе Виктор постепенно осваивал. А когда Овчаренко тяжело заболел, а затем и ушел на пенсию по болезни, то порекомендовал его на свое место. Этот случай остался в памяти на всю жизнь — начало его работы в органах внутренних дел...
Погруженный в воспоминания, Максимов не заметил, как «Волга» подкатила к зданию Горловского городского управления внутренних дел.
* * *
Мельник собрал участников оперативной группы из работников Великоновоселковского отдела и областного управления, чтобы подвести предварительные итоги.
— В проведенной нами работе, — начал он, — к сожалению, не обошлось без серьезных ошибок и промахов. В отношении Забудько, задержанного в лесу, внесена ясность — к ограблению он не причастен. Обычный бродяга, и я уже дал указание передать его в распоряжение УВД Запорожской области, тем более что они к нему имеют претензии. Что же касается розыска грабителя, захватившего колхозные деньги, нам надо быть более активными. Послушаем товарищей, которым давались поручения по делу.
— Разрешите, — поднялся капитан Китаев. — Мне поручалось возглавить работу по установлению лиц, которые могли бы видеть преступника до совершения ограбления. Нашли двух свидетелей. Шофер Старомайорской больницы Луценко рассказал, что за день до разбойного нападения, примерно в восьмом часу, он видел в балке, что в четырех километрах от села, машину ЗИЛ-130 с бочкой в кузове. Номера не заметил, а серию запомнил — ОЛП. Дверцы машины открыты. Луценко не придал увиденному значения, подумал: устал водитель, решил передохнуть. В том же месте и в тот же день, но в половине шестого вечера, машину ЗИЛ-130 ОЛП 17—18 с бочкой в кузове, лопатой и транспортерной лентой видел бригадир тракторной бригады колхоза имени Кирова Антонов. Он разбудил шофера и спросил, чего его угораздило забраться сюда. Тот ответил, что едет из Одессы в Константиновку и остановился у речушки отдохнуть в холодке.
— Скажите, товарищ Китаев, — поинтересовался Мельник, — с того места, где стояла машина, просматривается дорога в колхоз?
— Еще бы! Она же тянется по возвышенности, ее видно как на ладони.
— Вы не спросили, какого цвета машина?
— Как же. И шофер больницы, и бригадир сказали, что машина была светло-желтого цвета.
— Из всего сказанного, — заметил полковник, — можно заключить, что стоявшая в балке машина является той самой, на которой было совершено нападение на кассира. В этом, полагаю, уже не может быть никакого сомнения, хотя данные о серии машины и разноречивы. Видимо, память бригадира подвела. Серия номера грузовика одесская. Грабитель хорошо продумал свои действия, тщательно готовился, предварительно провел разведку и наблюдение за дорогой и движением на ней. Других мнений на этот счет нет?
И поскольку все молчали, спросил:
— Кто доложит о беседе с шофером, пострадавшим при нападении?
Поднялся лейтенант Плескач.
