Из-за дефицита горючего здесь нет воздушного сообщения и очень мало автомобилей. Вернулись более примитивные средства передвижения: дилижансы, воздушные шары, караваны верблюдов и мулов, паланкины, рикши, крытые повозки. Есть несколько паровых железных дорог, все частные, все принадлежат богачам, живущим в феодальной роскоши в огромных поместьях. Если вам надо куда-то попасть, отправляетесь в Фонд путешествий, обычно его бюро находится на площади, окруженной постоялыми дворами и борделями. Осматриваетесь. Всегда найдется способ добраться, куда надо. Вот, например, грузовик с паровым котлом вместо мотора, который выглядит так, словно вот-вот взорвется. Я обхожу его сторонкой. Вот несколько явно смертоносных ракетных кораблей, компания из двадцати шведов с рюкзаками держит путь к Атласским горам, принадлежащий гверильяс караван мулов направляется в Гильямин. Капитан в кепи яхтсмена покрикивает на сонного араба, латающего воздушный шар.
– Чертовски хороший южный ветер, – говорит он мне.
Я решаю, а чем черт не шутит, попробуем воздушный шар Капитана, и устраиваюсь на ближайшем постоялом дворе: ждать придется долго. Около четырех пополудни араб выкатывает газовый резервуар, к пяти шар готов, и мы взлетаем. Из течи в шаре со свистом вырывается воздух, вдребезги пьяный Капитан пошатывается в корзине и курит сигару. Из-за течи мы приземляемся пятидесяти милях к северу от Касы. Я покидаю Капитана и остаток пути проделываю в дилижансе.
Калейдоскоп в галерее игровых автоматов
•Ученые-ядерщики из Чикаго утверждают, мол, атомную бомбу нельзя использовать ни при каких обстоятельствах.
•Атомная бомба взрывается над Хиросимой, рассеивая радиоактивные частицы.
•Старый магнат сидел на высоком балконе в шезлонге, темные очки загадочно сверкали на послеполуденном солнце. Он был одержим бессмертием и потратил огромные суммы на секретные исследования. Он не собирался делиться результатами с жалкими простолюдинами. Сыворотки, замена износившихся частей тела – лишь импровизированная отсрочка. Он хотел большего. Он хотел жить вечно. Если бы достичь скорости света или хотя бы приблизиться к ней… Его раздражали ученые, говорившие, мол, это невозможно.
– Я плачу им не за то, чтобы они болтали, дескать, чего-то не могут… Ба, да если ракете придать достаточное ускорение…
Он не любил слышать слово «СМЕРТЬ», не любил, чтобы его произносили в его присутствии, а мальчишеские голоса вдруг запели:
– Черви вползают и черви выползают!
Поднявшись, он увидел, как на полуденном ветерке к нему несется флотилия планеров, управляемых юнцами в костюмах скелетов. С неба дождем посылались серебряные стрелы.
•Одри был на восточном базаре. Крутые деревянные пандусы головокружительно и круто уходили вниз – как американские горки, обрамленные овощными прилавками. Он сидел за рулем тяжелого деревянного кара с железными колесами и бампером. Кар набрал скорость, вилял, врезался в прилавки и расшвыривал фрукты и овощи, которые катились вниз по пандусу. Из-под колес бросались врассыпную собаки, куры и дети. «Плевать, на кого я наеду», – думал он. В него вселился уродливый дух разрушительной скорости. Сбоку от пандуса он заметил большую кобру и крутанул руль, чтобы ее раздавить. Извивающиеся ошметья полетели ему в лицо. Он вскрикнул.
•Бронированные автомобили с воющими сиренами съезжаются к ракетной установке.
Слишком поздно. Ракета отрывается от земли, за пультом управления безумный магнат. В кильватере вздымается земля. Пока корабль набирает скорость, он кричит: «ЭЙ, ТАМ, СЕРЕБРО, УХ-ТЫ-Ы-Ы!» Он мчится, недоступный полицейским броневикам, швыряет через плечо динамитные шашки. Острый запах ковыля из старых вестернов.
•Дом Полководца, город Решт в Северной Персии, 1023 год от Рождества Христова. Полководец сосредоточенно склонился над картой, он планирует экспедицию против крепости Аламут. Для Полководца Старец Горы олицетворяет чистое, демоническое зло. Определенно, этот человек совершил ужасный грех, который Коран называет попыткой уподобиться Богу. Вся секта исмаилитов была сущим проклятием, скрытая, затаившаяся, готовая нанести удар, неповинующаяся властям… «Истины нет. Позволено все».
