Вот вчера утром, например, сижу я на смотровой вышке в национальном парке Сайва. С трех сторон лес, впереди — заболоченная пойма, посередине речка петляет, над ней узкая полоска тумана. В высокой траве пасутся полосатые антилопы-ситатунги. Копыта у них как длинные пальцы, чтобы в болото не проваливаться. Тихо-тихо, только по заводям то и дело круги расходятся: там выдра рыбу ловит. На соседнем суку мартышка спит: сама серо-голубая, лицо черное, борода белая, а на лбу золотисто-рыжий козырек из меха.
Светает, и становится видно, что на вершине почти каждого дерева сидит по паре венценосных журавлей. Они начинают трубить в унисон и танцевать. Все прочие обитатели леса, конечно, сразу просыпаются. По веткам отправляются в полет стаи обезьян. За каждой стаей по земле, как тень, следует маленькая антилопа-дукер, подбирающая оброненные обезьянами орехи. Над опушкой с хриплыми криками взлетает стая ибисов, из соседней деревни раздается рэп, по тропинкам в поисках завтрака носятся карликовые мангусты… А вот и солнце взошло.
На горе Элгон есть пещеры, в которые разные звери приходят лизать соль. Я одолжил в конторе парка приборчик ночного видения и полдня просидел в такой пещере. Появлялись слоны, гигантские лесные свиньи и павианы. Очень интересно наблюдать, как все они крадутся ощупью в полной темноте, а вокруг вьются тучи летучих мышей.
Лес Какамега недалеко от города Элдорет — самый восточный «осколок» центральноафриканских лесов. Народ туда приезжает в основном редких птичек смотреть, но мне и со зверями повезло: несколько редких видов антилоп попалось. Самая маленькая — антилопа-суни размером с кролика.
Я добрался до восточной рифтовой долины и путешествую от озера к озеру. Они все разной солености, и фауна тоже везде разная. Самое красивое — озеро Накуру в одноименном парке, потому что там оба склона долины — высокие обрывы, а само озеро сплошь покрыто фламинго. Хотя парк маленький, там на удивление много зверей, особенно буйволов и зебр. Я засек по часам, за сколько времени прайд из шести взрослых львов и четырех львят зебру съедает. За три часа.
Накуру — одно из немногих мест, где еще остались носороги. Лет десять назад казалось, что многолетняя война с браконьерами увенчалась успехом: носороги водились в большинстве национальных парков. Но сейчас их опять перебили. Уж больно богатые в арабских странах покупатели. Местных жителей, жизнь которых зависит от туризма, это совершенно выводит из себя.
Мусульман и особенно арабов тут вообще последнее время начали активно не любить. Почти все неприятности в Танзании и Кении происходят из-за потока беженцев из Судана, где арабы вот уже сорок лет систематически истребляют все прочее население, и из мусульманского Сомали. Особенно обострились межрелигиозные отношения после того, как Аль-Каида устроила взрывы возле американских посольств в Найроби и Дар-эс-Саламе. Пострадало всего несколько американцев, но две тысячи африканцев были убиты или искалечены, а ущерб туризму составил пятую часть годового притока валюты. В обеих странах мусульмане составляют значительную часть населения, а на побережье их вообще большинство, так что ничем хорошим предстоящие разборки не кончатся.
Завезенные из ЮАР южные белые носороги живут на открытых лужайках, а местные черные — в колючем кустарнике. По цвету они на самом деле не различаются, но у черного носорога верхняя губа заостренная, чтобы ветви кустов захватывать, а у белого широкая, как газонокосилка, чтобы на травке пастись. Считается, что черные носороги очень агрессивные. Мне и те, и другие показались похожими на лошадей: нервные и пугливые, но если двигаешься очень медленно и спокойно, можно подойти вплотную и даже погладить. Последние тридцать метров, правда, приходится преодолевать около часа, а к самкам с маленькими детенышами и вовсе не удается приблизиться.
В национальном парке Врата Ада у озера Найваша разрешается передвигаться без машины. Там есть буйволы и леопарды, но из леса они выходят только по ночам. В колониальные времена на озере жило много англичан, и у них было традицией ездить в парк на велосипедах. В отличие от прочих саванновых парков, передвижение на велосипеде там так и не запретили — забыли, наверное. Чувствуешь себя немного странно, гоняя на взятом напрокат велике среди пасущихся зебр и газелей.
