Вот оно, шаровое скопление Хэйн-Дианнон: размытое пятнышко на боковом экране. До него девятнадцать тысяч светолет. А там – сотни тысяч звёзд. И возле какой-то из них крутится этот самый Хэйн. И тысячи планет-провинций. Чудо моё звёздное, почему я не спросил у тебя адреса?
Он рассчитал курс – больше в уме, чем на компьютере, с которым пока не очень ладил – и включил маршевые двигатели. Если верить учебнику навигации, в туннельный переход – син-ро – можно войти не раньше, чем гравиметр покажет 3 10-3. Значит, впереди дней пять-семь.
Он передал управление компьютеру, достал из холодильника яблоко и кусок ветчины, включил хоральную прелюдию божественного террианского Баха и привычно вызвал на экран текст очередной книги.
_ _ _
После бесконечных расчётов, чтения до одурения, метеоритных потоков, выскочившего невесть откуда кометного облака, ослепительного восторга син-ро, временной слепоты и каменного сна потом, после блуждания по скоплению в неразберихе маяков, весёлого возмущения диспетчера («Только хомо способны на такой авантюризм: выскочить из син-ро в пределах астросферы и лететь поперёк трасс! Вы не на соревнованиях по слалому, "Катти Сарк"!»), после мучительно сложного подхода к планете в толчее спутников, станций и кораблей на самом Хэйне всё оказалось до смешного просто. Прямо в здании космопорта он нашёл справочное бюро, произнёс срывающимся шёпотом: «Анна Хэйно» – и через несколько минут прочёл: «Анна Хэйно, иноземный член коллегии ксенологов Хэйн-Дианнона. Родина – Терра. На Хэйне не проживает. Юэнсин, ксенопсихолог, ксенобиолог исследовательского корабля Звёздного флота Содружества «Ийелор». В настоящее время в рейсе. Предположительная дата возвращения «Ийелора» – 11.8.35.15, база Сэнго».
Он перевёл срок в свои меры. Почти шесть месяцев33. Шесть месяцев она будет жить с мыслью, что его нет в живых. Если её последние слова – правда, а не утешение…
– Вайдзи-ланг-сэй, коллега! – молодой хэйнит сверху вниз с участливым любопытством смотрел на него.
– Вайдзи-ланг-сэй, – ответил он, тщательно выговаривая непривычные губам слова.
– У Вас затруднения?
– Отчасти. Но преодолимые. Благодарю Вас, коллега.
– Хэйн слишком не похож на Вашу родину, – сочувственно сказал хэйнит.
– Отнюдь, – он обвёл взглядом сияющий зал, тихий, несмотря на множество людей и не-людей. – И там, и здесь думают, любят и работают.
Хэйнит рассмеялся.
– Но и ксенофилу невесело, едва прилетев, оказаться в одиночестве. Не огорчайтесь, мы быстро найдём Ваших спутников. На Хэйне трудно разминуться.
– Вы верно пролоцировали меня, коллега, но неточно истолковали. Мы разминулись не здесь. Я прилетел на Хэйн один.
– На «Гелиосе», не так ли?
Он вопросительно поднял бровь.
– Транспорт с Терры, – пояснил хэйнит.
– У меня свой корабль. «Катти Сарк».
В усмешке хэйнита поубавилось дружелюбия.
– Вы утверждаете, что умеете управлять кораблём? И вести его в одиночку?
– Простите, коллега, – вздохнул он. – Ваш юмор слишком изощрён для провинциала-террианина.
Хэйнит сверкнул чёрными глазами и вкрадчиво поправил:
– Теллурийца, святой отец.
– Идите с миром, сын мой, – благостно-невозмутимым тоном произнёс он.
Хэйнит в традиционном приветствии положил ладонь ему на плечо.
– Джарианнон Артур Рэдрик Нэвилл. Ксенопсихолог, эмпат-контактёр, юэнсин седьмого круга.
– Фрэй Антонио Aльдиен. Странник, – с тем же жестом ответил он. – Глубоко ли Вы прозондировали меня?
– Не зондировал и не намерен зондировать. Просто я знаю Вас в лицо.
– Откуда? Если не ошибаюсь, Теллур курируется Террой, а не Хэйн-Дианноном.
– Я полухэйно, полухомо. И по роду своей деятельности бываю на многих планетах – в том числе и на Теллуре. Правда, полулегально. Этих объяснений Вам достаточно?
– Полудостаточно.
– В таком случае, не поискать ли нам для беседы место поуютнее?
– Извольте, – сдержанно ответил Альдиен.
– Вы когда вышли из син-ро?
– М-м… Если в ваших мерах…
– Значит, голодны, – решил Нэвилл.
Они поднялись по галереям висячих садов на террасу, увитую лианами лиловых лилий. Здесь ели. Ложками, щипцами, палочками и руками; стоя, сидя, лёжа и на коленях; за столами разной высоты и формы или вокруг разостланных на полу циновок… Как видно, хозяева этого уютного уголка (забавно было назвать его про себя просто харчевней) постарались учесть все вкусы, все обычаи.
