Диалоги - страница 7
Ф а д е е в. Дай-то бог разбить сначала. А уж что-нибудь сообразим.
Ш е л о н о в. Что-нибудь! Вот она, манна небесная! Вот чего с нетерпением ждет человечество! Что-нибудь! А я начхал, дорогой брат Фадеев, на твое «что-нибудь».
У л ь я н о в. Мне кажется, мы спорим из-за того, что положительная часть многих революционных программ страдает спутанностью, неясностью.
Ш е л о н о в. А что, если этой положительной стороны, Ульянов, нет? Нет… за абсолютным отсутствием таковой! Кары разработаны — тюрьмы, ссылки, каторга. А награды? Жестянки на грудь? Ленточки? Только! Данте девять кругов ада подробнейше расписал, а где поэт рая? Фантазии не хватает? А если вовсе нет?
Б а а л ь. Как нет?
Ш е л о н о в. А если фокус о том, что весь этот огромный мир, весь шар земной один сплошной минус?! А плюс где-то во Вселенной!.. Там где-то затерялся… В каком-нибудь созвездии Гончих Псов!.. Его бог, как ненужную кость, туда швырнул. А там его кто-то другой грызет. Те же псы, может? А мы здесь. И в этом вся трагедия! Хо-хо!.. И комедия тоже! Трагикомедия человеческого существования.
У л ь я н о в. Да, трагедия! Но в том-то и суть, что наша задача — найти выход из нее!
Появляются Н и к о н о в, С м е л я н с к и й.
С м е л я н с к и й. Господа, прошу внимания! Внимания, господа!
Шум постепенно затихает.
Б а а л ь (звонко, ворвавшись в тишину). Всегда один базар!
С м е л я н с к и й. Базар тоже вещь. Вся Россия базарит и выбирает путь. Но о деле, господа! Сегодня здесь представители землячеств. (Никонову.) Может, ты скажешь?
Н и к о н о в (отмахнувшись). Нет, давай…
С м е л я н с к и й. Как известно, в Московском университете студент третьего курса Синявский дал на днях пощечину инспектору Брызгалову. Была свалка. Натравили мясников и казаков. Давили лошадьми. Семнадцать изувечено. Трое убито. Университет закрыт. Аресты. В Петербурге дело тоже кончилось тем же. Волна беспорядков пройдет сейчас по всем университетам без исключения. Российское студенчество должно избрать формой своей жизни протест. Протест против введенных в университетах порядков, уничтожающих нашу студенческую волю полностью. И протест против всего полицейского режима в целом! Воздухом его дышит даже ребенок! Что будем делать, господа? (Пауза.) Нам поручено объявить, товарищи, что вчера вынесено решение о сходке в Казанском университете. Каких бы взглядов ни придерживался каждый из нас, как бы теоретически мы ни разъединялись, это общее дело. Мы должны поддержать москвичей и петербуржцев! Но чтобы поддержка была ощутимой, нужно учесть их ошибки. Нужно-сделать то, чего не сумели сделать они.
У л ь я н о в. Надо поднять весь университет, все казанское студенчество. (С нажимом в голосе.) Если все, если каждый!.. Девятьсот десять человек в университете! Если каждый бросит свой входной билет!
Ш е л о н о в. А если не бросит?
П о р т у г а л о в. А для чего мы здесь собрались? Чтобы такие фокусы были?
С м е л я н с к и й. Каждый из нас, мне кажется, должен смотреть на себя как на капитал, обреченный на трату для торжества революционного дела. (Долго смотрит на Шелонова.) Или вы не согласны?
Ш е л о н о в. Тратиться, что ли?
С м е л я н с к и й. Да, и тратиться, если надо. До конца. (Переводя взгляд на других.) Все, господа. Прошу завтра же на собраниях землячеств обсудить этот вопрос. А сегодня (снова взглядывает на Шелонова) не будем больше дразнить судьбу. Разойдемся.
У л ь я н о в. Детали, общий характер, день и час будут объявлены позже.
Все расходятся.
Б а а л ь. Вы проводите меня, Ульянов?
Ш е л о н о в. В кучу, в толпу. Церкви, партии… А любая куча — враг человека.
Ф а д е е в (Никонову). Ты куда? Подожди.
З в о н а р с к а я (Никонову). Я подожду тебя на улице.
Б а а л ь. Ульянов!..
У л ь я н о в. Мне еще нужно остаться…
Все уходят, кроме Фадеева, Смелянского, Ульянова, Никонова и Португалова.
