Перевести образ чувственно созерцаемой или чувственно представляемой вещи, явления, факта, события в форму речи, в форму высказывания -- это и значит довести до своего собственного сознания этот факт, это явление, это событие, эту вещь. Неважно, конечно, произношу ли я вслух или "про себя" соответствующие слова. Важно то, что я в образе созерцания и представления активно выявляю, выделяю, отвлекаю те его черты, которые принципиально поддаются передаче с помощью слов, наименований и могут быть в случае нужды высказаны другому. Язык, словарный запас, прежде всего, есть та форма, в которой и посредством которой человек получает возможность отражать мир в качестве общественного человека, общественно осознавать его, отражать мир вещей и явлений с точки зрения общественного человека, а не с точки зрения биологически-антропологической.
Усваивая способность говорить и понимать речь, усваивая слова родного языка и формы обращения с ними, индивид в самом акте отражения начинает вести себя как общественно определенный индивид. Более того, он начинает вести себя так и в акте непосредственно чувственного познания. Он научается в самом акте созерцания, в самом акте выработки чувственного представления улавливать в воспринимаемом его органами чувств объекте прежде всего те его черты, стороны, качества, отношения и т.д., которые уже получили свое общепринятое обозначение, научается концентрировать свое внимание прежде всего на тех сторонах окружающей его действительности, осознание которых важно и интересно -- так как необходимо -- с точки зрения того общественно производящего свою жизнь коллектива, к которому индивид принадлежит.
В этом и заключена тайна феномена сознания как специфически человеческой -- общественной -- способности. Индивид, приобщаясь через язык к общественной реальности сознания, в самом акте отражения как бы раздваивается. С одной стороны он имеет перед собой чувственно данный ему мир вещей, а с другой -- систему форм общественного выражения этого чувственно данного мира, общественно осознанный мир, духовно усвоенный мир.
Задача человеческого осознания мира тем самым приобретает сложный, неведомый животному характер. Сфера общественного сознания, идеальный мир противостоит индивиду как особая реальность, с которой он должен считаться как с чем-то вполне независимым от его произвола и капризов. Слова, из которых соткан этот идеальный мир, имеют значение, совершенно от его произвола независимое. Чтобы осознать явление, индивид вынужден целенаправленно подобрать в арсенале словарного запаса строго соответствующие слова, чтобы с их помощью довести до своего собственного общественно значимого сознания чувственно-предлежащую реальность.
Но выразить чувственно-данное явление в речи -- это значит, хочет того или не хочет индивид, сознает он то или нет, -- произвести абстракцию, придать явлению абстрактное выражение.
Абстрактно поэтому вообще всякое сознание. Осознать, довести до сознания чувственно-данный факт -- это значит волей-неволей произвести абстракцию. Сознание абстрактно уже потому, что оно органически сращено с речью, словом. А слово способно выражать только "общее", только повторяющееся. Для единожды случившегося, для абсолютно неповторимого индивид попросту не найдет в арсенале словарного запаса соответствующего наименования. Если он его придумает сам, его никто не поймет.
7. МЕХАНИЗМ СОЗНАНИЯ И АБСТРАКЦИЯ
Сознательное отношение субъекта к окружающему его миру -- в отличие от условно-рефлекторной, бессознательной формы его отражения мозгом животного -- можно образно представить наподобие того, что и как делает художник-портретист.
Живописец, как известно, ставит перед собой и модель, и холст на подрамнике, а затем начинает целенаправленно приводить изображение на холсте -- к сходству, к соответствию с моделью. Портрет или пейзаж, возникающий на холсте, есть отражение, образ модели. Но это отражение -- как и сама модель -- находится вне художника, как предмет и продукт его деятельности. Сам он -- как субъект деятельности -- сравнивает изображение с моделью со стороны, с третьей позиции. И предмет изображения, и изображение предмета противостоят ему как два вне его находящихся предмета, сравнимые между собой.
