– Не выходит.
– Дикарка!
В суматохе Лия даже не обратила внимания на её последнюю фразу.
– Как это сделать?
– Тебя, что, только вчера из джунглей выпустили? Проведи пальцем по линии раздела. Я думала, ты соображаешь в солдатском обмундировании, – вся речь Ангела была пропитана ядом.
«Ревнует, что ли?» – с удивлением подумала Лия.
Комбинезон разошёлся легко, и на груди она увидела стража. Его огромный рубин горел ярко-кровавым светом. Она попыталась отодвинуть его в сторону, но громко вскрикнула, когда обожгла о него пальцы. Затрясла в воздухе рукой, пытаясь унять резкую боль.
– Что-то не так! – громко воскликнула она.
Кулон находился прямо над сердцем – там, где она должна была приложить наклейку. Лепить её сверху было бы глупо.
– В чём дело? – раздражённо подала голос Ангел – Что у тебя снова?
– Я не могу сделать укол! – воскликнула Лия. – Мне кулон мешает. Он почему-то горячий.
– Как ты до сих пор выживала? – возмутилась ИС. – Обмотай чем-нибудь руки и скинь.
Где-то далеко из глубины подземелья, по нарастающей к ним приближался шум. Он походил то ли на обвал, то ли на приближение поезда, явно сошедшего со своего пути. Лия растерянно оглянулась на машину.
– Ангел, ты это слышишь?
Она внимательно посмотрела в ту сторону. Ей показалось, что она различает в темноте слабые отблески пламени.
– Что это, Ангел?
Спустя секунду невидимый источник звука и света оставил сомнения в прошлом: к ним движется (и довольно стремительно) нечто.
– К нам гости, – холодным тоном сообщила ИС. – Ты сможешь его поднять? Сержанта следует перетащить в кабину. Я не могу вас накрыть защитным полем вне корпуса.
Лия вцепилась пальцами в обшлаг воротника Стива. Со стоном попыталась его приподнять. Он был тяжёлым. Шаг за шагом, пятясь задом, она тащила его к аппарату, но почти сразу поняла: ей ни за что не успеть. Грохот нарастал. Уже стал различим скрываемый до этого темнотой зал, где они оказались так неожиданно и по воле интеллектуальной системы. Похоже, они сами себя загнали в эту ловушку.
– Я не могу, Ангел, – прохрипела она, рывками дёргая бесчувственное тело. – Он тяжёлый. Отожрался, сволочь!
– Тащи быстрее, я прикрою!
Материал одежды Стива был эластичным и скользким. Сжатые пальцы, как бы она ни старалась, его просто не удерживали. Но Лия не сдавалась. С каждым рывком она всё ближе и ближе приближалась к машине. Грохот становился всепроникающим. Оглушительные децибелы били по перепонкам, заставляя содрогаться все внутренности.
«Хоть бы успеть укрыться за корпусом, – подумала Лия. – Тогда Ангел без проблем выдержит оборону».
Ей не хватило совсем чуть-чуть. Так и не успела. С ужасным грохотом, подняв в воздух тучу пыли и каменных обломков, подсвеченный изнутри отблесками пламени, в зал влетел непонятный аппарат. Не поняв, в чём дело, Лия инстинктивно закричала и упала на Стива, прикрывая его своим телом. Она закрыла глаза, ожидая неминуемого конца. Мощный динамический удар подбросил их ввверх и покатил по полу.
Облако пыли накрыло их с головой.
Всё в одночасье стало серым. Исчезли краски, кое-как проступавшие в сумраке подземелья. Исчезли красиво инкрустированные узоры мраморного пола. Всё покрылось толстым, невесомым слоем праха, некогда существовавшего в образе резных колонн и голых каменных девиц, стыдливо прикрывавших ручками плавные изгибы похотливых тел. Всё стало безликим, гнетущим и унылым.
Лия закашлялась. Она неуверенно приподняла голову, всё ещё не веря в своё чудесное спасение. Огляделась по сторонам, ища взглядом то, что наделало столько шума в этом тихом царстве Аида. И, обнаружив страшно покорёженный, едва узнаваемый по своим очертаниям старенький аэрокэб, открыла от удивления рот.
– Не стреляй, Ангел, – с хрипом крикнула она, придерживая рукою грудь, но дальше продолжить не смогла. Судорожно закашлялась.
Сухим, очищающим кашлем. Пыль скрипела на зубах. Слюна сделалась вязкой, тягучей и противной на вкус. Её хотелось сплюнуть, но она никак не желала отделяться от губ. Лия озабоченно глянула на Стива. Тот лежал спокойно. Судороги уже, кажется, прошли. Его больше не колотило, как в эпилептическом припадке. Даже дыхание восстановилось – сделалось ровным и без надрыва.
