Эдита Павловна поднесла к губам тонкую фарфоровую чашку, сделала глоток, вернула ее на кружевное блюдце и разрубила гордиев узел:
– Никто не наденет ожерелье. Ни ты, ни Анастасия. И больше я не желаю слушать разговоры на эту тему. Вечер «Браво-Бис» весьма демократичен, и вы можете выбрать что-нибудь из тех украшений, которые я вам дарила ранее.
Подувшись минут десять, Лера успокоилась. Наверное, такое решение хоть как-то сглаживало приступы злости и усмиряло уязвленное самолюбие, но теперь прибавилась новая задачка: Лере предстояло вспомнить, какими кольцами и серьгами я располагаю, проанализировать свое богатство и выбрать то, что выведет ее на первый план.
Эдита Павловна на день рождения и Новый год дарила мне украшения, но они лежали в одном из ящиков комода, не вызывая у меня особого интереса, пожалуй, я и не смогла бы вспомнить некоторые из них.
– А можно пойти без украшений? – спросила я, опасаясь, что в ином случае меня заставят более вдумчиво подбирать платье и это затянется на долгие часы.
– Она опять что-то задумала, – сверкнула карими глазами Лера.
Не дожидаясь ответа, я молча поднялась, назло вздернула подбородок и гордо направилась в кухню. От смеха щекотало в носу, но я держалась из последних сил.
– Почему Шелаев так поздно прислал приглашения? – донесся до меня недовольный голос Коры. – Осталось всего несколько дней. Верх неприличия!
– Клим наверняка это сделал намеренно, – ответила Эдита Павловна. – Ты и сама все прекрасно понимаешь.
– Он хотел, чтобы ты, бабушка, понервничала, да? – игриво спросила Лера. – Надеюсь, он не будет танцевать с этой противной Лизкой Акимовой. И почему ее все считают красоткой? Не понимаю!
Вопрос остался без ответа, разговор оборвался, и за моей спиной повисла тишина.
* * *
Нина Филипповна сидела за столом на своем привычном месте и опять писала в ежедневнике. Увидев меня, она подняла голову, мягко улыбнулась и спросила:
– У тебя есть какие-нибудь пожелания на следующую неделю?
– Вы составляете меню?
– Да.
– Тогда гречка и борщ со сметаной.
Улыбка Нины Филипповны стала шире, и мы обменялись понимающими взглядами – такое в доме Ланье не подавали. Наверное, Лера зажала бы нос двумя пальцами, если бы в столовую внесли блюдо с гречкой.
Усевшись напротив тети, я принялась следить за ее работой – она неторопливо заполняла строки красивым почерком, изредка делая пометки на соседней странице.
– Вы же поедете на вечеринку «Браво-Бис»? – просто так спросила я, подперев щеку кулаком.
– Да.
– А будет что-нибудь особенное или как обычно?
– Пожалуй, как обычно. Но в начале мероприятия проходят награждения по номинациям. В основном за успехи в рекламном деле.
– И потом танцы, – обреченно подытожила я.
– Да, ужин и танцы. Все готовятся, а ты что-нибудь присмотрела себе?
– Нет, бабушке принесли каталоги, и она сказала, что можно выбрать любое платье или несколько платьев. Послезавтра их доставят, а потом, в случае надобности, самое лучшее подгонят под меня. Так что в запасе полно времени.
– Тебе подойдет любое платье, не сомневайся, – ответила Нина Филипповна.
И вдруг в моей голове закружилось слово. Оно повторялось, повторялось и повторялось, оно требовало внимания, звало, не отпускало. «Танцы, танцы, танцы, танцы…» Два человека стоят рядом, мужчина кладет руки на талию женщине, а она – ему на плечи, звучит музыка, тела вынужденно прижимаются друг к другу и сердца начинают биться в унисон, в такт музыке…
Бриль должен быть на этой вечеринке! Обязательно должен быть! Всего один танец, одно кружение, и, может, что-то исправится, получится, вспыхнет…
«Нина Филипповна, всего один танец! Уж не знаю, как это провернуть, но для начала необходимо кое-что выяснить».
– А кто еще приедет на вечеринку?
– Человек сто, наверное, будет, а может, и двести. Я не задавалась этим вопросом.
– Нет, я не об этом. Кого я знаю из приглашенных?
– Акимовы, – осторожно произнесла Нина Филипповна. – М-м-м… С кем ты еще знакома? Клим Шелаев, само собой, и… И все, пожалуй.
Я не могла прямо спросить о Бриле, поэтому пришлось повторить вопрос еще раз.
– И больше никто? Точно?
