– Я подъеду к вашему дому, и вы спуститесь. Мы можем так договориться?
– Анастасия, Анастасия… – произнес он с мягким укором.
Мое настроение вмиг изменилось, я расстроилась, потому что он упрекал меня в трусости. Но какое мне дело? Да и не мышь же я, в конце концов, чтобы маршировать в сторону сжатой пружины!
– Я передумал. Приглашаю тебя в ресторан.
– Согласна, – ответила я, решив превратить нашу встречу в самый короткий поединок, когда-либо случавшийся на земле. Я зайду, положу футляр на стол, развернусь и уйду. И пусть Клим Шелаев сам ест мясо или рыбу, с овощами или без.
– Завтра в двенадцать. Ресторан «Старый лев» на Знаменке. Там же, где и в прошлый раз. И… – Он нарочно замолчал, ожидая от меня вопроса.
– Что «и»? – подыграла я.
– И надень какое-нибудь коротенькое платье. Мне нравятся твои ноги.
– Обойдетесь! – не сдержавшись, вспыхнула я.
Шелаев засмеялся и сказал:
– Когда-нибудь это кольцо будет на твоем пальце. Обещаю.
– Никогда!
– Посмотрим.
Он добавил «до свидания» и прервал разговор, а я опустила руку с телефоном, вздохнула, выдохнула и повторила:
– Никогда.
Глава 6
Лицом к лицу, или Я тебя не боюсь, враг
Полуострова явно положительно влияют на людей, теперь я это знала. Кора вернулась домой довольная, бодрая, загорелая, в прекрасном настроении и с дополнительной ярко-красной сумкой, в которой, наверное, лежали обновки. Мимо меня она прошла напевая, затем остановилась и поинтересовалась, что планируется на обед. «Надеюсь, не морепродукты», – добавила тетя, возведя серо-голубые глаза к потолку.
Я и раньше обращала внимание на то, что цвет глаз Коры меняется, и первое время считала, будто мне это мерещится. Но Валерия как-то мимоходом открыла «страшную тайну» своей матери: «Моя маман носит линзы, и я тоже хочу – фиалковые или зеленые», и сомнениям пришел конец.
– Почему ты молчишь? Кажется, я спросила, что сегодня на обед.
– Не знаю, – пожала я плечами, выходя из состояния глубокой задумчивости. Я с утра не хотела есть, потому что почти все мысли были заняты предстоящей встречей с Шелаевым. Как бы я ни храбрилась и ни настраивалась на уверенный лад, волнение, досада и внутренний протест постоянно заводили меня «не в ту степь».
– Понятно, – многозначительно произнесла Кора (мол, бесполезно о чем-то спрашивать деревенщину) и направилась в свою комнату.
Через пару минут переступил порог и Семен Германович. Увидев его, я все же подвергла сомнению теорию о благотворности полуостровов. Дядя шел тяжело и смотрел прямо, будто меня и не существовало.
– Добрый день, – дежурно сказала я, но услышала в ответ нечто нечленораздельное.
«Интересно, удалось бы расшифровать эту фразу дипломированному логопеду?»
Я могла себе позволить едкость и даже злость, потому что совсем недавно Семен Германович причинил мне весьма существенное… м-м-м… огорчение. Я пыталась вычеркнуть неприятные воспоминания из памяти, но они все же иногда всплывали. То ли алкоголь тогда сыграл решающую роль, то ли у дяди случилось помутнение рассудка, но только однажды вечером в кухне он набросился на меня с весьма недвусмысленными пожеланиями: «Не надо торопиться. Нам будет очень хорошо вдвоем. Какая же ты красивая, Настя… Я тебя как увидел, так сразу…» Меня спас Тим: он попросту отшвырнул Семена Германовича в сторону, и тому пришлось удалиться, расточая сомнительные угрозы направо и налево. Зато потом Тим обнял меня и погладил по голове. И мне было удивительно хорошо…
«В следующий раз поздороваюсь с Семеном Германовичем в два раза громче», – решила я и посмотрела на часы. Пора, пора было отправляться в ресторан «Старый лев».
Выпив маленькую чашку кофе, я поднялась по лестнице в свою комнату. Подошла к прикроватной тумбочке, выдвинула ящик и достала коробочку, из которой вынула бархатный футляр. Открыла его и прощально, без особых эмоций, посмотрела на подарок Шелаева – черные камни не горели, но искушали. «Надень меня, – точно говорило кольцо, – всего один разочек – и я расцвету на твоем пальце, ты увидишь, каким необыкновенным я стану. В сто раз лучше!»
– Нет, – с детским упрямством ответила я. – Ты сегодня же вернешься к своему хозяину, и мы больше никогда не увидимся.
