Именно в этот момент и звонит мой сотовый — кидаюсь к нему слишком поспешно для незаинтересованного человека. Но дело уже сделано…
— Алло? — Голос незнакомый, мужской, интересуется, та ли я девушка, что откликается на странное имя «Катастрофа». Отвечаю утвердительно и хватаю бумагу, чтобы записать продиктованный им адрес. — Скоро буду, — бросаю в телефонную трубку. — Задержите его, пожалуйста, до моего прихода. Спасибо!
— Что случилось? — спрашивает Шарлотта. — Это насчет Юлиана?
— Да, кажется ему требуется помощь по транспортировке домой.
— Хочешь сама поехать? Не заблудишься?
И я пожимаю плечами:
— У меня есть навигатор. — А потом смотрю на Ангелику: — Присмотришь за ней до моего возвращения? — спрашиваю Шарлотту. — Ночами она редко просыпается. Тебе нечего беспокоиться!
— Конечно присмотрю, — отзывается девушка. — Ты главное будь осторожнее.
И снова этот взгляд…
— Спасибо, — хватаю сумку с ключами и выскакиваю за дверь. Спешу скрыться с Шарлоттиных глаз… и тороплюсь на помощь Юлиану. Она его не любит, я знаю, слишком многое ей пришлось вынести от него, но собственное сердце испытывает чувства прямо противоположные, и поделать с этим, увы, ничего невозможно. Я на крючке… Как какая — нибудь глупая рыбешка.
Навигатор, когда я забиваю в него нужный адрес, сообщает, что Юлиан ушел не так уж и далеко от дома: десять минут езды — и я на месте. Что ж, тем лучше! Завожу автомобиль и несусь по ночным улицам с превышением скорости.
Небольшой, ничем непримечательный бар «Клементина» встречает меня ором голосов и стуком пустых стаканов о барную стойку. Юлиан сидит за столиком в углу — нахожу его сразу, должно быть, срабатывает невидимый магнит — и лапает какую-то девицу. Пьяную не меньше его самого, откровенно безобразную… Именно такой я ее и вижу, по крайней мере.
Целенаправленно пересекаю узкое пространство между столиками и складываю руки на груди:
— Ты знаешь, какова среднестатистическая продолжительность жизни человека? — спрашиваю я, и Юлиан фокусирует на мне свои голубые глаза.
Удивления не выказывает, только произносит:
— Думаю, ты мне сейчас об этом поведаешь.
Именно так я и делаю:
— Шестьдесят четыре года, — отвечаю на собственный вопрос и добавляю. — И ты своим пьянством сокращаешь эту цифру вдвое.
Рука Юлиана перекочевывает с плеча девушки на ее же талию. Кобель бессовестный!
— Не вижу никакой связи между мной и имеющейся статистикой, — улыбается мне прямо в лицо. А потом другим тоном осведомляется: — Что ты здесь делаешь, Катастрофа?
— Приехала забрать тебя домой, — произношу в том же духе, ощущая громко ухающее сердце где-то у горла. — Пожалуйста, пойдем со мной.
И Юлиан кривит губы в улыбке:
— Вот, значит, как ты заговорила. А несколько часов назад, когда я звал тебя с собой, что ты сделала? Пошла? — И почти выплевывает: — Как бы не так. Ты осталась с ними… Проигнорировала меня. Предательница чертова!
Так и думала, что все дело именно в этом…
— Не будь ребенком, Юлиан. Твои претензии смехотворны… А даже если бы не так, — нахожу нужным добавить я, — неужели ты хотел бы, чтобы твоя семья узнала о нас…
И он вскидывается:
— Стыдишься меня?
— Я думала, ты сам не готов афишировать нашу связь.
И тогда он снова вскипает:
— Связь? Нет у нас никакой связи. Я вообще ни с кем ничем не связан… Я свободный человек и могу делать все, что захочу.
Молча качаю головой, как бы говоря: «Что ж, думай, как хочешь, мой маленький бравый петушок», и Юлиану мое молчание приходится не по нраву. Он тянет пьяную девицу на себя и начинает целовать ее в губы… Если он думал таким образом вызвать мою ревность, то глубоко просчитался: ничего, кроме брезгливости, я не испытываю, что и демонстрирую наглядно. Он замечает это, так как целуется, не закрывая глаз: наблюдает за моей реакцией. Ну сущий ребенок, что еще скажешь!
И наконец добавляет:
— Ты была нужна мне… ты была нужна мне сегодня… чтобы ублажить меня, Катастрофа. — И с особым напором: — Мне вообще ничего, кроме секса, от тебя и не надо! Думаешь, я могу увлечься такой, как ты? Ненормальной девицей с маленьким ребенком? — Презрительно улыбается: — Да никогда. Просто у тебя классная грудь, да и попка тоже ничего. А в остальном… ты такая же, как все. Похотливая сучка, подобно моей матери, готовая выскочить из трусиков при виде первого же смазливого личика… Я презираю таких, как ты. Убирайся отсюда! У-хо-ди.
