Восемь раз услышав слово «нет», но всегда встречая теплый прием («не те» Ирины охотно приглашали гостя в квартиру, угощали чаем, пирогами и пивом, втягивали в дискуссии, предлагали посмотреть коллекцию мягких игрушек, марок, сухих бабочек или жучков), Валдаев добрался до верхней строчки своего хит-парада и услышал «да».
– Да. У нее на плече дракон. Что придумала, дурочка!
Саша сомлел от счастья. Удача! Какой же он кретин! Надо было начинать не с омеги, а с альфы – как и положено!
– Ирина ваша дочь?
– Угу. Проходите. Что она натворила?
В голосе женщины звучала усталость. Очевидно, дочь не в первый раз волновала маму.
Валдаев проник в квартиру и огляделся. Стандартная обстановка приличной семьи восьмидесятых годов. Цветочные горшки, оплетенные макраме. Пестрый ковер на стене, пестрые дивандеки на креслах, пестрый палас на полу, хрустальная ваза на полированном столе с предусмотрительно подложенной белоснежной салфеткой.
– У Ирины уже были какие-то неприятности? Я сужу по вашему тону.
– Да нет. Но не о такой дочери я мечтала! Ну что это? В институте не доучилась, бросила, нигде не работает, живет неизвестно на что, у нас с отцом денег не берет. Бриллиант в пупок вставила. И постоянно с новым другом. То один у нее, то другой…
– Она не упоминала француза Поля Деманже?
– Француза? Нет. Не знаю. Да я и видела-то ее в последний раз три месяца назад.
– Да что вы?!
– Ну, она дома-то не живет!
– А где она живет?
– У подруги Ани. Я вам дам телефон и адрес.
– И фотографию дочки, пожалуйста. На всякий случай.
Валдаев взялся за телефон, чтобы дать отбой Здоровякину. Нет, он не пригласил друга поехать к Ане вместе – Саша решил, что Илья может оказаться ненужным свидетелем при встрече с девушкой. Если Аня была под стать своей подруге, то Валдаев за себя не ручался. Последние десять минут Саша просто не отрывал глаз от фотографии рыжеволосой красотки – в полный рост, в купальнике (надпись на обороте: «Геленджик, лето 2000»). Менее возбуждающего снимка в квартире Линьковых не нашлось. Александра уже штормило.
Расчеты Саши имели под собой твердую почву. Ему открыла дверь девица… Совершенно великолепная девица! Стандарт американских пляжных сериалов – белозубая крутобедрая блондинка с бюстом, готовым при любом неосторожном движении удушить собеседника, находящегося от красотки ближе чем в двух метрах.
Валдаев онемел.
– Э-э-э, – начал он, не сводя взгляда с шаров для боулинга, спрятанных под тонкой тканью легкого шелкового халата.
– Да? – с заинтересованной, приветливой улыбкой отозвалась девушка. – Здравствуйте. Заходите. Ванная комната направо.
«Ой, блин, как удачно все складывается! Ванная комната направо!» В душе Валдаева запели скрипки, арфы и прочие музыкальные инструменты.
– Мойте руки. Вот свежее полотенце.
Александр послушно вымыл руки, удивляясь, почему одни лишь руки. Он готов был вымыться полностью. Помыть себя досконально. И не только себя. Но секс-бомба, вероятно, имела на Валдаева какие-то особые виды.
– Идемте в спальню, – властно скомандовала она.
На слабых ногах, но внутренне ликуя, Валдаев двинулся в спальню. Там… там на двуспальной кровати сидела маленькая бледная девочка лет шести с синевой под глазами и с замотанным горлом.
– В принципе я согласна, – трагично просипела она. – Выписывайте. Пойду в садик. Только не надо ампициллина в попу. Я этого не выдержу.
– Доченька, врач тебя посмотрит.
– Я не врач! – закричал Саша.
Маленькая девочка сразу повеселела. Блондинка удивилась:
– А кто вы?!
Валдаев сунул под нос красотке документ.
– Что же вы комедию ломали?!
– Я не ломал. Я думал, у вас в доме так заведено: зашел, сначала помой руки, потом уж все остальное.
– Все остальное я вам мыть не предлагала! – обиделась шикарная девица. Ее замечательный бюст, напрочь лишенный узды в виде лифчика, тоже обиженно вздрогнул.
– Я неправильно выразился. Все остальное, значит… В плане…
– Ладно. Что вам нужно?
– Я насчет вашей подруги Ирины Линьковой.
– Куда она опять вляпалась?
– Где Ирина? Вы живете вместе?
– Я живу с мужем и дочкой, – опять обиделась блондинка. – С Ириной я не живу. На что вы намекаете?
