Возвращается Игорь. На голове у него – творческий беспорядок, а на лице – малопонятная улыбка.
– Ты ещё здесь? – похоже, искренне удивляется он. – Решил отработать за вчерашнее?
– Как вы могли меня в этом заподозрить! Просто мне сегодня некуда пойти.
– Понимаю, – Игорь по-отечески улыбается, – мой тебе совет: если не знаешь, куда деть вечер, потрать его на что-нибудь совсем бесполезное.
– На что, например?
Игорь медленно облачается в бежевую дублёнку с капюшоном, становясь похожим на гнома-переростка:
– Тут я тебе не советчик, придумай что-нибудь, ты же умный.
– Вы мне льстите, – говорю я, делая корявый книксен, – а можно ли уточнить, насколько бесполезным должно быть дело?
– Чем бесполезнее, тем лучше, – отвечает он, нахлобучивая на голову подозрительно пушистую светло-рыжую шапку, – бесполезные дела хорошо убивают время, но после них не бывает угрызений совести, как от телевизора. Ну всё, до завтра, не забудь закрыть дверь.
Пожав мне на прощанье руку, Игорь быстрым шагом исчезает из офиса. Хлопает дверь, и я снова остаюсь один в обществе очков, оправ и компьютера.
«Что может быть бесполезнее, чем вечер, проведённый в таком приятном обществе!» – думаю я и утыкаюсь в четырнадцатидюймовое пиксельное бездонье.
Родничок творческой мысли окончательно пересыхает в девять часов пятнадцать минут московского времени. Без удовольствия пролистываю свеженаписанные страницы и выключаю наш четыреста восемьдесят шестой компьютер, которому давно пора если не на свалку, то уж точно на покой. Ещё полчаса уходит на выпивание большой кружки чая и выкуривание двух подряд сигарет. Без четверти десять с немного затуманенной головой я выкатываюсь на улицу, на мороз.
Из неизвестных соображений решаю ехать на электричке. Без приключений доезжаю до «Комсомольской». Выхожу на переполненную людьми площадь перед Ярославским вокзалом, пытаясь сквозь летящий снег рассмотреть то, что высвечивается на табло. Взгляд мой с трудом выхватывает на чёрном фоне слово «Болшево», затем время – 22.35, а потом номер пути. Воздав хвалу родителям за то, что у меня длинные ноги, прыжками устремляюсь к платформе.
Судя по вокзальным часам (своих у меня нет), до отправления остаётся всего пять минут. Подавляя в себе желание запрыгнуть в последний вагон, бегу до самой «головы» электрички – только там есть надежда, хоть и призрачная, сесть, в других же вагонах совершенно точно придётся ехать стоя.
Добегаю до второго вагона и, чуть не свалив мирно курящего у дверей мужика, вламываюсь в тамбур. Извиняюсь и прохожу внутрь. Свободное место обнаруживается сразу, прямо у тамбура – между двух похожих на колокола тёток в шубах. С трудом протиснувшись меж мохнатых глыб и выслушав с обеих сторон недовольное ворчание, наконец-то усаживаюсь.
Не успеваю перевести дух после пробежки, как дверь с характерным грохотом распахивается, и передо мной вырастает высокий седой субъект с полуприкрытыми глазами и скрипучим голосом. Подняв вверх газету, которую собирается предложить общественности, субъект начинает кричать так, чтобы услышали люди в другом конце вагона:
– Уважаемые граждане пассажиры! Вашему вниманию предлагается газета «УФО»! Читайте в сегодняшнем номере! Смертельный укус таракана-мутанта! Школьница родила тройню прямо на уроке домоводства! Чтобы выйти замуж за Киркорова, Пугачёва развелась с инопланетянином! Тело Ленина голышом разгуливает по ГУМу! Это и многое другое в свежем номере газеты «УФО»!
Продолжая пороть ересь, мужчина быстро проходит по вагону, на ходу обменивая газеты на деньги. Правда, желающих ознакомиться с бредятиной находится немного – всего трое, но даже наличие в вагоне этих троих заставляет меня задуматься об умственной деградации нашего народа. Не успевает первый «коробейник» покинуть вагон, как его сменяет другой, немного на него похожий, только заметно ниже ростом. Этот предлагает купить «элемент западной культуры» – пластиковые мешки для мусора на десять, двадцать и пятьдесят литров. У этого торговля идёт бойчее – «элементы западной культуры» приобретают человек пять-шесть. Этих понять можно: мешки для мусора, в принципе, вещь полезная, я тоже их покупаю и тоже в электричках. И вот тут появляется третий – маленький взъерошенный мужичок с огромной сумкой через плечо.
