— Ради аргумента, почему наш отец… и даже наша бабушка не выдержали?
Минуту он изучал ее. Потом сказал:
— Ты знаешь ответ так же, как и я. У них были надежные люди к тому времени, когда они пришли на Арракис. Экстаз от спайса — ну… не знаю… — К моменту своего рождения они уже обладали памятью своих предков. Алия, хотя…
— Почему она не верит предупреждениям Бене Джессерит?
Ганима покусала нижнюю губу.
— Алия имела ту же информацию, что и мы.
— Они уже взывают к ее Мерзости, — сказал Лито. — Не находишь ли ты это попыткой выявить то, что ты сильнее, чем все эти…
— Нет, нет! — Ганима отвернулась от испытывающего взгляда брата, вздрогнула. Она должна была только консультироваться со своей генетической памятью, и предупреждения Сестер приобрели сейчас ясную форму. Тот, кому предстояло родиться, должен был стать взрослым с мерзкими привычками. И подобная причина… Она снова вздрогнула.
— Жаль, что у нас нет кого-нибудь предрожденных среди наших предков, — сказал Лито.
— Может и есть.
— Но мы… Ах, да, старый безответный вопрос. На самом ли деле у нас есть доступ к каждой крупице жизненного опыта наших предков?
Судя по своим внутренним ощущениям, Лито знал, как эта беседа должна была разволновать сестру. Они много раз ломали головы над этим вопросом, и всегда он оставался без ответа. Он сказал:
— Мы должны препятствовать ей каждый раз, когда она хочет ввести нас в транс. Надо быть абсолютно осторожными с чрезмерной дозой спайса, это лучший выход для нас.
— Сверхдоза должна быть довольно большой, — сказала Ганима.
— Наше терпение, вероятно, достаточно сильное, — согласился он. -Посмотри, как всегда настаивает Алия.
— Мне жаль ее, — сказала Ганима. — Соблазн этого должен быть неуловимым и незамеченным, медленно овладевающим ею, пока…
— Она — жертва, точно, — сказал Лито. — Мерзость.
— Возможно, мы не правы.
— Правы.
— Мне всегда было интересно, — размышляла Ганима вслух, — если следящая, унаследованная от прародителей память будет той, которая…
— Прошлое, как и твоя подушка, близко от тебя, — сказал Лито.
— Мы должны воспользоваться возможностью, чтобы обсудить это с нашей бабенкой.
— Хотя ее память внутри меня подгоняет меня, — сказал Лито.
Ганима встретила его взгляд. Потом добавила:
— Когда обладаешь огромными знаниями, трудно прийти к простому решению.
Съетч на краю пустыни принадлежал Ласту,
Принадлежал Кайнзу, принадлежал Стилгару,
Принадлежал Муад Дибу.
И снова принадлежит Стилгару.
Чтобы один за другим
Свободные засыпали в песке.
Но съетч продолжает существовать.
Из песни Свободных.
Алия чувствовала, как сильно билось ее сердце, когда она уходила от близнецов. В течение нескольких мгновений она чувствовала, что была на грани того, чтобы остаться с близнецами и просить их о помощи. Что за дурацкая слабость! Пасть об этом посылало через Алию предупреждающее спокойствие. Вдруг эти близнецы осмелятся применить предвидение? Путь, который увлек их отца, соблазнит и их, — транс от спайса с его видениями будущего, будто бы раздуваемыми ветром. «Почему я не могу видеть будущее? — спрашивала себя Алия. — Почему, как бы я ни старалась, у меня ничего не получается??
Надо заставить близнецов сделать это, сказала она самой себе. Они могли бы втянуться в это. Они обладают детским любопытством, и это было связано с памятью, которая включала в себя тысячелетие.
«Так же, как и я», — подумала Алия.
Ее охрана открыла отсыревшие затворы у Правительственного Входа в съетч, посторонилась, когда она вышла на посадочную площадку, где ее поджидали орнитоптеры. Со стороны пустыни дул ветер, поднимал к небу клубы пылки, но день был ясным. Когда она вышла на свет из пещеры со светящимися нарами, ее мысли приняли другое направление.
Почему леди Джессика возвращалась именно в этот момент? Неужели до Келадана доползли слухи, слухи о том, как Регентство…
— Нам надо торопиться, моя леди, — сказал один из охранников, повышая голос, чтобы перекричать ветер.
Алия позволила помочь ей забраться в орнитоптер и пристегнула ремни безопасности, хотя ее мысли продолжали нестись вперед.
— Почему сейчас?
Когда орнитоптер опустил крылья и воздушное судно начало снижать скорость, она почувствовала все великолепие и силу своего положения, как массу существующих вещей, но они были призрачными и мимолетными!
